Антология советского детектива-38. Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Иуда нехотя достал из конверта письмо и, бегло пробежав его глазами, вернул Эди со словами:
— Он действительно напуган, это видно по письму.
— Как вы определили?
— От его былой надменности и следа не осталось.
— Его сегодня ознакомят с обвинительным заключением и материалами уголовного дела.
— А когда меня?
— Сегодня или завтра, а там будет суд.
— Скорее бы, хочется определенности.
— Сомневаетесь, что ли?
— Конечно, а вдруг у вас что-то не получится.
— Все уже получилось,
— Куда там! Это было исключено. Меня и с ним познакомили только потому, что надо было пару раз отвозить в Москву его информацию. Я об этом Николаю рассказывал.
— Понятно, но на всякий случай посмотрите эти фотографии, — предложил Эди, кладя перед ним на стол фотографии Постоюковых.
— Этого мужчину я определенно не раз и не два видел в Минске. Был момент, мне даже показалось, что он следит за мной, из-за чего я крепко испугался и пару дней никуда не выходил. Потом все прошло.
— А когда это было?
— За день до того, как я Шушкеева… — не договорил «Иуда», а затем, как бы спохватившись, спросил: — Вы думаете, он человек Шушкеева?
— Возможно. Но женщину на фото не приходилось видеть или слышать о ней?
— Нет, не видел и не слышал, — виновато обронил «Иуда». Но после некоторой паузы, оживившись, заметил: — Хотя постойте, может быть, эпизод, о котором сейчас расскажу, даст вам какую-нибудь зацепочку. Понимаете, в прошлом году после очередной совместной выпивки, когда я посетовал на то, что мне не удалось у своего знакомого, ну того, у кого жил, получить информацию о прошедшем заседании бюро ЦК, где обсуждались вопросы оборонки, Шушкеев бросил фразу, которую я отчетливо помню: «Эти партийцы — болтуны: все свои решения обсуждают по телефону, а наша Марта имеет хороший слух и выручит тебя». И на самом деле через пару дней передал мне некий отчет о переговорах больших начальников по вопросам бесперебойного обеспечения частей противоракетной обороны электричеством, продуктами питания.
— И что из этого вытекает? — нетерпеливо спросил Эди, сделав вид, что не уловил связи между своим вопросом и ответом «Иуды». Ему хотелось услышать от него подтверждение своего вывода о том, что Марта имеет возможность подслушивать телефонные разговоры.
— А то, что Марта имеет доступ к каналам телефонной связи. Возможно, работает на телефонной станции или подключилась к телефонным кабелям, — объяснил «Иуда», уставившись в Эди вопросительным взглядом, в котором читалось: ну чего вы заставляете меня произносить банальные вещи.
— Спасибо за откровенность, — улыбнулся он, давая «Иуде» понять, что разделяет его мнение.
К этому моменту у Эди не оставалось никаких сомнений, что Шушкеев назвал ему адрес и данные на агентов из числа советских граждан или возможных своих коллег по нелегальной разведке. В пользу последнего говорил и почерк работы Марты.
Когда Эди, обсудив с «Иудой» и другие запланированные вопросы, засобирался
— Эди, я сегодня Леночке рассказал, что я ваш человек, и предложил ей подключиться к моей тайной работе. Это необходимо было сделать, чтобы у нее была ясность.
— И как она на это отреагировала? — спокойно спросил Эди, пытаясь вспомнить, как Елена вела себя совсем недавно у входа в изолятор, когда он с Юрой туда подъехали.
— Спросила, почему в таком случае я в тюрьме.
— Ну а вы? — спросил Эди, мысленно заключив, что Елена никак не проявила свою осведомленность о его принадлежности к госбезопасности.
— Я попытался объяснить, что так надо для дела. И сказал правду о вас. Она должна знать, с кем и чем имеет дело, чтобы не сделать ошибок. Вы же знаете, что Джон и его люди шутить не будут.
— Елена во всем откровенна с вами? — произнес Эди, глядя «Иуде» прямо в зрачки. Ему хотелось понять, знает ли тот о ее чувствах к нему.
— Думаю, да, — ответил тот, выдержав этот взгляд. — Не беспокойтесь, Леночка будет также откровенна и с вами, так как доверяет вам. Понимаете, даже не удивилась тому, что вы неожиданно для нее оказались чекистом. Она лишь посерьезнела.
Поговорив с «Иудой» по этой ситуации еще некоторое время, Эди в сопровождении Карабанова вернулся к машине, где его ждали Юра и Елена.
— Как папа? — весело спросила Елена, едва Эди захлопнул дверцу машины.
— Уже скучает по своей любимой дочурке, — отшутился он, подарив ей при этом нежный взгляд.
— Спасибо, я знаю, — улыбнулась она, ответив ему таким же взглядом.
— Может быть, пообедаем где-нибудь, а то желудок начал ворчать? — предложил, улыбаясь, Юра.
— Я согласна, но только не в городе, — заметила Елена. — Лучше в гостинице, там хулиганов не бывает.
Чекисты не стали ее переубеждать и поехали в гостиницу.
После обеда Юра, сославшись на дела, уехал. Эди и Елена поднялись в свои номера.
Через минут пятнадцать Елена постучалась к Эди.
Дождавшись, когда он закроет за ней дверь, прижалась к нему, обхватив шею руками, и прошептала:
— Эди, я стараюсь быть сильной, но у меня ничего не получается, пожалуйста, не вините меня за это.
— Не буду и не хочу, — взволнованно сказал Эди, обняв ее за талию.
Позже, за чаем, Елена, делясь впечатлениями от встречи с отцом, неожиданно спросила:
— Эди, чего мне сразу не рассказали, почему папа в тюрьме и кем вы на самом деле являетесь. Я бы все поняла.
— Александр не решался, все ждал подходящего случая, — пояснил Эди, улыбнувшись.
— Что я должна буду делать? — спросила она, уставившись в него вопросительным взглядом.
— Пока все слышать, запоминать, не совать свой красивый носик не в свои дела, ничего из увиденного или услышанного никому, кроме меня, не рассказывать.
— Даже папе?
— А разве вы ему обо всем рассказываете?