Антология советского детектива-39. Компиляция. Книги 1-11
Шрифт:
— Сеньор генерал, представитель паспортного контроля утверждает, что у вас в паспорте отсутствует выездная итальянская виза. Это грозит большими неприятностями. Вас должны будут отправить ближайшим рейсом обратно.
Генерал устало облокотился на барьер, отделявший его от полицейского:
— Мои друзья, оформлявшие документы, утверждали, что я могу получить на аэродроме разрешение на пребывание несколько дней в Италии. Я не собираюсь оставаться здесь надолго. Я больной человек, очень плохо себя чувствую и прилетел с одной целью — увидеться с женой и детьми, которых не видел уже несколько
Мариу Карвалью стал сбивчиво объяснять полицейскому сложившуюся ситуацию. А в этот момент Умберто Делгадо стал медленно сползать на пол, несмотря на тщетные попытки Аражарир поддержать его.
— Помогите, пожалуйста, генералу плохо, — закричала секретарша, и в голосе звучала неподдельная тревога. В ту минуту Аражарир совершенно забыла, что они разыгрывают спектакль.
— Слушайте вы, синьор, — раздраженно сказал Мариу Карвалью полицейский, — успокойте эту женщину. — Потом, взглянув на столпившийся у барьера народ, прибежавший на крик Аражарир, обратился к публике: — Нет ли среди вас врача, надо оказать первую помощь этому синьору!
Умберто Делгадо в этот момент полулежал в кресле.
— Як вашим услугам, синьор, я доктор Эрнесто Марио Бизоньо.
— Ну так сделайте что-нибудь. Посмотрите, что с ним. Можно ли ему двигаться?
Бизоньо подошел к генералу, ослабил ему галстук, расстегнул ворот рубашки, затем, вынув из бокового кармана своего пиджака стетоскоп, приложил его к левой стороне груди генерала. Потом взял руку генерала, чтобы установить частоту и ритмичность пульса. Закончив осмотр, Бизоньо аккуратно сложил стетоскоп и медленно положил в карман.
— Определенного сказать ничего не могу. Будем надеяться, что в лучшем случае у этого человека предынфарктное состояние. Ему требуется немедленная госпитализация.
— Пусть он проходит эту госпитализацию у себя в Бразилии! — воскликнул полицейский. — Я посмотрел расписание: ближайший рейс через три часа. Мы добьемся для него места в первом классе. Там можно установить кресло почти в горизонтальном положении. Он спокойно долетит до Рио-де-Жанейро. Об этом мы позаботимся.
— Вы, синьор полицейский, — спокойно произнес Бизоньо, — просили меня дать заключение о состоянии этого человека. Я как доктор утверждаю: он нуждается в немедленной госпитализации. В Рио-де-Жанейро прилетит самолет с трупом. Я не могу взять на свою душу ответственность за это преступление. Вы как хотите. Только составим документ, и вы возьмете на себя ответственность за возможные последствия.
Полицейский отнюдь не хотел нести ответственность за какого-то португальца, которого угораздило свалиться с сердечным припадком именно у его стойки. Тем более инструкция при чрезвычайных обстоятельствах предусматривала разрешение на пребывание в стране на срок до трех суток пассажира, не имеющего визы. Документы должны были подписать свидетели: жители Италии, взявшие на себя обязательства оплатить все расходы, связанные с пребыванием в стране человека, которому будет дана такая виза.
Полицейский объявил о «соломоновом решении» Мариу Карвалью, сказав, что он сейчас составит бумагу, но, кроме доктора, осматривавшего больного, нужны подписи еще по крайней мере двух человек. Карвалью тут же заверил, что в этом отношении
— Португальские герцогини мне не подходят, — пробурчал недовольный полицейский. — Мне нужно, чтобы под документом стояла подпись свидетеля, подданного Италии.
— Но у герцогини муж — подданный Италии. Он тоже ждет генерала.
— Вот если он подпишет, тогда не возникнет никаких осложнений.
Марии Пиа, ее мужу и дочери разрешили, несмотря на отсутствие пропуска, войти в «запретную зону». Увидев генерала в столь беспомощном состоянии, Мариа Пиа чуть сама не упала в обморок. Бизоньо поспешил успокоить ее, сказав, что, по его мнению, у генерала упадок сил в связи с ослаблением сердечной деятельности и необходимо срочно доставить его в госпиталь.
К моменту завершения всех формальностей уже подошла вызванная по телефону машина из госпиталя. Два санитара бережно уложили Делгадо на носилки. И вот, включив сирены, санитарная машина помчалась по улицам Рима.
Когда санитары, перенеся Умберто Делгадо на кровать, стоявшую в однокомнатной палате, ушли, с «больным» остались Бизоньо, Карвалью и Аражарир Кампос.
— Так вот вы какой, Мариу Карвалью! Ничего не скажешь, молодец! — восторженно произнес Делгадо и засмеялся.
— Очень рад с вами познакомиться, ваше превосходительство, — почтительно вымолвил Карвалью. — Разрешите вам представить моего хорошего друга, доктора Эрнесто Мариа Бизоньо.
— Рад, очень рад, доктор. У вас так кстати оказался с собой стетоскоп. Я уже чувствую себя прекрасно. Как скаковая лошадь перед первым заездом. К сожалению, завтра воскресенье, и считайте, день потерян. Но в понедельник, надеюсь, никто не запретит мне выйти в город по своим делам?
Пока генерал обсуждал с Мариу Карвалью и Бизоньо предстоящую программу, герцогиня, задержавшаяся в здании аэропорта, встретила своего знакомого, высокопоставленного дипломата посольства Соединенных Штатов Америки полковника Вернона Уолтерса.
— О, полковник. Какими судьбами?
— Я провожал друга, милая герцогиня. А вы?
— А я встречала друга, — смеясь, ответила герцогиня, — португальского генерала Умберто Делгадо. Слышали о нем?
— Откровенно говоря, нет. Он занимает высокий пост?
— Да, полковник. Очень высокий. Более высокий, чем Салазар.
— Вы шутите, герцогиня.
— Отнюдь нет, полковник. Он был избран президентом страны.
— Но мне кажется, президентом там сейчас не генерал, а, насколько я помню, адмирал.
— Этот адмирал — марионетка. Его назначил Салазар, а на самом деле португальцы избрали президентом Умберто Делгадо.
— А вы, оказывается, милая герцогиня, ярая сторонница оппозиции. С таким жаром говорите об этом генерале, у вас даже появился особый блеск в глазах! Честное слово, я начинаю ревновать к этому генералу. Завидую генералу, у которого такие единомышленницы.
— Вы шутите, полковник, а я расстроена. Он заболел в пути.
— Будем надеяться, все обойдется, герцогиня. Он обязательно поправится, хотя бы только потому, что о его здоровье печется такая очаровательная женщина, как вы.