Антология советского детектива-39. Компиляция. Книги 1-11
Шрифт:
– Прошу!
– Может не пойдем?
– нудил Алик.
– Да замолчи ты!
В зале Саша заметил знакомого официанта и поманил его пальцем. Тот на миг задумался, узнал, подбежал.
– Столик на двоих, закуску, жульены, двести пятьдесят.
Гриша окинул критическим взором Алика, но возражать не стал: усадил за малый стол у колонны, расставил приборы и исчез.
– Нравится тебе здесь?
– спросил Саша.
– Нет.
– Почему?
– Не ко времени все это.
С подносом
– А вот Алику не нравится у вас, Гриша, - игриво сказал Саша.
– Кому что, - бесстрастно заметил Гриша.
– Кому шашлык, а кому манная каша, кому сто пятьдесят, а кому молоко через соску.
– Не хами, - предупредил Саша.
– Вы спрашиваете, я отвечаю, - Гриша, разговаривая, умело расставил принесенное и пожелал: - Приятного аппетита!
Саша налил себе рюмку, поднял ее.
– За ребят, сделавших то, что мне сделать не довелось, - и выпил.
– Гражданин!
– прозвучало за его спиной.
– Приводить несовершеннолетних в ресторан в вечернее время строго запрещается.
Саша поставил рюмку на стол и поднял глаза на метрдотеля!
– А! Аполлинарий! Ты за Алика не беспокойся. Он взрослый. И умный. Умнее и образованнее нас с тобой.
– Гражданин! Я повторяю еще раз...
– начал было опять Аполлинарий Макарович, но осекся, потому что Саша, вытянув ноги и слегка отъехав креслом по натертому полу, засунул руки в карманы брюк. От этого незастегнутый бежевый пиджак разошелся, приоткрыл поблескивавшую в обильном свете ручку парабеллума.
– Аполлинарий!
– упирая на двойное "л", произнес Саша.
– Жена, наверное, Полей зовет? Так вот что, Поля. Я - нервный, я - контуженный, я за себя не ручаюсь. Мысль моя ясна?
Аполлинарий Макарович, чтобы окончательно не пасть в собственных глазах, просто молчал.
– Тогда иди, - предложил ему Саша, но вспомнил вдруг: - Да твой приятелек Семеныч сегодня здесь появлялся?
– Я не знаю никакого Семеновича!
– сделал заявление Аполлинарий.
– Вот что, ресторанная падла, - тихо сказал Саша.
– Тебя вежливо спрашивают, и ты должен отвечать вежливо, кратко и правдиво. Ну!
– Его сегодня не было, - выдавил из себя Аполлинарий Макарович.
– Видишь, как все просто? А ты, глупый, боялся. Ну, ходи ножками.
Аполлинарий ходил ножками. Глядя на него, Алик спросил с отвращением:
– Зачем мы здесь, Саша?
– Теперь только за тем, чтобы поужинать, - ответив, Саша налил себе вторую рюмку.
– За удачу, Алик.
Опять была улица Горького. Из въезжей арки, недалеко от "Грузии" навстречу Алику и Саше вышли трое.
– Мужик, - обратился один из них к Саше.
– Можно тебя на минутку?
Двое, ласково взяв Сашу под руки, повели его в подворотню, а третий, несильно толкнув Алика в спину, предложил:
–
– И кинулся следом за остальными.
– Саша!
– отчаянно закричал Алик, вбежал в арку и уже во дворе столкнулся с обернувшимся на шум шагов третьим.
– Я же сказал: он тебя догонит!
– раздраженно повторил третий и вдруг стал мягко оседать на землю. Алик, перепрыгнув через него, бросился дальше. В глубине двора стояла "эмка" и несколько человек рядом с ней.
– Саша!
– еще раз крикнул Алик.
– Да успокойся ты, Алик! Все в порядке, - раздался веселый Сашин голос, а другой голос - начальственный, спросил:
– Кто это?
– Мой друг, Алик, иди сюда, знакомься.
Алик подошел. Стояли те двое, что увели Сашу, Саша и подполковник милиции в полной форме. Все молча пожали Алику руки.
– А где Малявин?
– вдруг вспомнил подполковник.
– Я здесь, товарищ подполковник, - жалобным голосом обнаружил себя тот, третий, и приблизился, обеими руками держась за живот.
– Вы заболели, Малявин? С желудком что-нибудь?
– Да вот паренек устроил, - обиженно сказал Малявин.
– Паренек чемпион Москвы по боксу, - объяснил Саша.
– Среди юношей, - скромно уточнил Алик.
– Всегда-то тебе повезет, Малявин, - позавидовал кто-то и все заржали.
– Алик, нам с Сашей надо поговорить, - сказал подполковник.
– Ты побудь здесь с ребятами, а мы в машине поговорим. Ладно?
– Ладно, - солидным басом согласился Алик.
– И поучи пока, пожалуйста, наших оперативных работников не пропускать ударов. Даже если это удар чемпиона Москвы, - добавил подполковник, открыл дверцу "эмки" и, пропустив вперед Сашу, вслед за ним влез в кабину.
– Как это ты меня?
– спросил пришедший в себя Малявин.
– Элементарно. Левый крюк в печень.
В темной утробе кабины они как по команде откинули головы, расслабились.
– За вчерашний день твой отчет я прочитал. А что ты сегодня делал? спросил подполковник.
– Растрату. Совершил должностное преступление: из добытых шантажом подотчетных денег малость истратил на приличный гражданский костюм.
– Этот?
– подполковник пощупал материю на пиджаке.
– А ничего себе пиджачок, да?
– В темноте не видно. А еще что?
– Пушку показывал. Семеныча искал. Чтобы знали все: пусть мне не попадаются.
– Не перебрал?
– В самый раз. Играть не надо: фронтовик без тормозов, что и есть на самом деле.
Уютно было в "эмке". Добродушно урчал на малых оборотах мотор, светился приборный щиток, жила бурной самостоятельной жизнью включенная полевая рация.
– Много успел, - грустно заметил подполковник.
– Я старался, - настороженно ответил Саша.