Антология советского детектива-39. Компиляция. Книги 1-11
Шрифт:
Наталья Филипповна подумала: «Какой стыдливый... Неужели поднялась рука?..» Когда Ирина рассказывала ему о Дмитрии, возмущался: «Разве это не измена — уехать, бросить, даже не выслушав? Такого и проучить не грех...»
Победитель соревнования подошел к трибуне.
— Дорогие товарищи! Я очень рад, что мой труд так высоко оценили, что среди других наград мне вручили ключи от «Жигулей». Но я хочу сказать, что успеха мы добились, потому что все вместе работали на совесть... В благодарность за награду я буду работать еще лучше,
Шапка хотел еще что-то сказать, раскрыл рот, но площадь взорвалась аплодисментами. Потом все поздравляли Федора. К нему протиснулась журналистка.
— У меня к вам один вопрос. Как вы спасли от огня колхозное поле?
...Полыхала созревшая пшеница. Трескучее пламя билось под самое небо. Федор подбежал к трактору. Напрямик. Загремел двигатель, и путь огню, который стелился понизу, преградила черная лента вспаханной земли. Когда прибыли пожарники, Шапка мял в руках обугленный колосок. «Огонь нужен хлебу не в поле — в печи...»
По дороге в колхоз Кушнирчук планировала спросить Шапку о многом. Когда познакомился с Ириной? Что знает о Дмитрии? Где был в среду вечером? Теперь же, увидев счастливого Федора, она приняла другое решение и пошла в контору правления.
Молоденькая девушка дала ей путевые листы. Кушнирчук отыскала выписанные на Федора Шапку. Документ свидетельствовал, что во время нападения на Балагура Федор был в очередном рейсе. Маршрут пролегал через Синевец. Наталья Филипповна подсчитала: в городе он был именно в то время, когда совершилось преступление.
В колхозе о Федоре Шапке говорили только хорошее. С тех пор как ушла от него жена, живет с матерью.
С кем Наталья Филипповна ни заводила разговор о Федоре, все расписывали его светлыми красками. Мать Шапки на вопрос: «Приходил ли сын когда-нибудь необычно взволнованный?» — заплакала. Вспомнила, как ездил в Синевец, взяв с собой Зоряну. «Есть там, мама, одна женщина с двумя детьми». В город ехал с надеждой: поженятся с Ириной. Домой вернулся сам не свой. «Не нужен я ей». А соседская Орися хоть сейчас готова за него...
После праздника урожая Федор вернулся домой поздно.
— Поезжай в сельсовет, там тебя ждут. Посыльный прибегал, — сказала мать.
Наталья Филипповна встретила Федора в коридоре, пригласила в кабинет участкового инспектора. Он с удивлением ждал: «Что от меня нужно?» Наконец не выдержал:
— Зачем вызывали?
— Хочу задать вам несколько вопросов, — ответила Кушнирчук.
— Слушаю.
— Когда вы были у Ирины?
Вопрос не был неожиданным: мать успела рассказать, что Кушнирчук интересовалась отношениями с Ириной. Он с безразличным видом ответил:
— В воскресенье. Выходной у меня был.
— А когда в последний раз были в Синевце?
— Вчера проездом.
— А в прошлую среду?
— Это же было не в последний раз.
— К Ирине заходили?
— Нет, — отвел глаза.
Зашелестели бумаги.
— За что
Это удивило Федора. Неужели его вызвали потому, что считают штраф (три рубля) недостаточным наказанием?
— Я только остановился в запрещенном месте.
В Синевце регулировщик показал Наталье Филипповне, где Шапка остановил машину. До дома Ирины оттуда можно дойти за семь-десять минут. Указанное в протоколе о нарушении правил движения время сходилось со временем нападения на Балагура. «Машина простояла около часа», — уверял сержант. Где же в это время был Федор? До Ирины рукой подать. Правда, она в последний раз резко поговорила с ним. Но почему бы не сделать очередную попытку помириться? Знал ведь, что у нее день рождения... К машине Шапка вернулся с коробкой конфет.
— Где вы были, пока автомобиль стоял на площади Космонавтов?
— Гулял по городу.
— С конфетами?
«Все знает, даже в подробностях. Но я же невиновен... Не виновен!»
Через минуту Федор успокоился. Говорил тихо, убедительно. В Синевец приехал вечером. Ждал бухгалтера колхоза, чтоб отвезти домой. Навестить Ирину не собирался, но вспомнил о дне рождения. «Живет близко, время есть: бухгалтер освободится только через час».
Когда подошел к дому, во дворе шептались люди. Ирина плакала. Детей крепко держала соседка Феня.
— Я поинтересовался, что случилось. Человек в очках сказал: «Ножом одного пырнули. Приехал вот к той, — показал на Ирину, — на день рождения, а его кто-то ножом».
Всю дорогу из Синевца Шапка молчал. Только в гараже рассказал бухгалтеру, что купил конфеты, чтобы поздравить знакомую с днем рождения. «За нее бьются-режутся, — сказал, — так съешьте за ее здоровье...»
Бухгалтер подтвердил эти показания.
Все, кто осматривал финку, найденную на месте преступления, говорили: «У Федора такой не видели». И все же в своих показаниях Федор сообщил о факте, достойном внимания. Там, на Летней, к нему подошел человек в синем плаще со свертком под мышкой.
«Что там происходит?»
Шапка пересказал то, что услышал от человека в очках.
«За что его?» — поинтересовался незнакомец.
«Не знаю», — ответил Шапка.
Из предложенных снимков выбрал фото Павла Кривенко.
— Похож на него...
Что привезет из командировки Пасульский? С чем вернется? Удастся ли поймать Кривенко?
«Нужно объявить всесоюзный розыск», — настаивал на совещании капитан Крыило.
Кушнирчук не согласилась. Розыск объявляется после того, как проведен допрос родных и знакомых, которые могут знать, где находится подозреваемый, взяты справки в адресных бюро, наконец, поручено найти нужное лицо в порядке выполнения отдельного следственного действия. Вот Наталья Филипповна и отправила в дорогу участкового инспектора Пасульского на розыск Павла.