Антология современного анархизма и левого радикализма. Том 2

Негри Антонио

Напротив. Если они будут подчеркивать, что выступают против корпоративного капитализма, то чего там стоит пара-другая разбитых стекол? Это явилось символическим действием, в то время, когда символические действия только показывают нашу слабость. Блокады и марши протеста подтвердили, что мы можем действовать как мощное массовое движение. Так что давайте воспринимать себя серьезно.

У погромщиков не было никакой возможности возглавить эту мощную систему. Революционное изменение может наступить только в результате массового объединения людей.

Стратегия погромщиков отрицала тактическое сотрудничество с организациями и демонстрантами. Это грубая бездумная стратегическая ошибка — злить и отпугивать потенциальных союзников из объединений, которые становятся главными источниками

социальных изменений; еще глупее отпугивать естественных сторонников народного движения.

Все успешные революционные движения опираются на объединенные стратегические усилия, притом что тактика может отличаться. Различные элементы структуры ответственны друг перед другом и в то же время перед диалектическими потребностями. Мелкий элемент системы, который саботирует борьбу, с точки зрения большинства, саботирует прогресс.

Являются ли погромщики агентами полиции, призванными расколоть и дискредитировать движение?

Утверждения членов различных объединений и ветеранов-организаторов о том, что погромщики являются агентами полиции, — не что иное, как беспочвенные обвинения. Хотя не нужно сбрасывать со счетов тот факт, что внедрение провокаторов — один из методов работы полиции (тому можно найти множество примеров из истории, включая программы последних десятилетий типа COINTELPRO [115] , направленные против различных движений), но нет никаких доказательств того, что действиями кого-либо из погромщиков руководила полиция. Но, принимая во внимание их действия, которые многих сбивали с толку и раздражали — привлечение к себе львиной доли внимания СМИ, саботирование планов организаторов на день протестов — в поведении погромщиков можно усмотреть цели, созвучные целям внедренных провокаторов. Нужно мыслить и организовывать свою работу таким образом, чтобы быть неуязвимыми для тайных замыслов, избегая при этом всяких проявлений «охоты на ведьм» и подозрений, которые могут быть фатальны для наших организаций и мобилизации сил.

115

Секретная программа ФБР, направленная на нейтрализацию черных лидеров - активистов, а также некоторых экстремистов правого крыла.
– Прим. пер.

Цель правящих кругов — расколоть и ослабить нас, отпугнуть наших сторонников. Государство относилось к организациям довольно лояльно. Полиция не использовала прекрасную возможность арестовать погромщиков во время показанных в прямом эфире атак слезоточивым газом и вечерних беспорядков. Существует мнение, что полицейские намеренно провоцировали и продлевали беспорядки, применяли слезоточивый газ, чтобы СМИ имели возможность показать, какую опасность представляли собой демонстранты. Потом они попытались исполнить свою главную угрозу: в последующие два дня арестовали более пятисот мирных демонстрантов.

Заключение

Мы понимаем гнев и крушение надежд, которые привели к беспорядкам. Мы убеждены, что стратегия должна заключать в себе нечто большее, чем просто выход наружу сдерживаемых эмоций. Это политическое средство, а не символизм и потребность в катарсисе. Уверенность в правоте своего дела и сторонников неприменения насилия, и разрушителей частной собственности осложняет дело. Важно критично относиться к своим и чужим действиям. Нужно понять, какая тактика и стратегия мобилизует людей, а какая разделяет.

В Сиэтлской битве организация беспорядков была тактической ошибкой. Как и попытка лидеров организаций отделить своих людей от активистов прямого действия, блокировавших улицы. К счастью, красота и сила движения победила вопреки

всем грубым ошибкам. Для того, чтобы работать вместе, нужно уважать друг друга. Стремитесь к победе.

Борис Кагарлицкий

УРОКИ ПРАГИ

События сентября 2000 года в Праге были переломными. Планируя свою ежегодную встречу в Чешской республике, Мировой Банк и Международный Валютный Фонд надеялись на спокойное мероприятие в единственной восточноевропейской стране, где ненависть к неолиберализму еще не стала массовой. В итоге международным банкирам пришлось бежать из города, на улицах которого развернулись сражения между полицией и тысячами демонстрантов, собравшихся со всей Европы. Банкиры даже не решились провести итоговую пресс-конференцию. И все же далеко не все участники движения против капиталистической глобализации оценили произошедшее как победу. Многие были шокированы насилием на улицах, а еще больше — дружной атакой прессы против движения.

Короче, необходимо подвести итоги произошедшему и сделать выводы. После Праги движение явно вступает в новую фазу. И дело не только в том, что среди протестующих начались разногласия. Международные финансовые институты тоже не стоят на месте. Прага оказалась для них тяжелым поражением, в известном смысле даже большим, чем «восстание в Сиэтле». Но именно поэтому «исполнительный комитет правящего класса» неизбежно сделает выводы из произошедшего и скорректирует свои подходы.

Итак, в чем значение Праги для левых? Прежде всего именно в Праге движение против корпоративной глобализации стало по-настоящему интернациональным, глобальным. В Сиэтле оно было прежде всего проявлением протеста нового поколения американской молодежи, в значительной мере повторяющей путь радикализации 60-х годов, хотя и в новых исторических условиях. Благодаря Праге движение сформировалось в Европе. Более того, впервые со времени интернациональных бригад в Испании в 1937-39 годах представители разных стран вместе противостояли общему врагу, противостояли физически. Солидарность превратилась из лозунга, символа, в практическое поведение. В Праге шли вместе турки и курды, греки и турки, немцы и поляки, испанцы и баски. Причем противостоять приходилось не только полиции, но и неонацистам.

«Антиглобалистское» движение одновременно является интернационалистским и антинационалистическим. В то же время «защитники глобализации» для того, чтобы остановить движение, прибегли именно к мощи национального государства.

Не только тогда, когда использовали чешскую полицию против демонстрантов, но и тогда, когда незаконно пытались остановить людей на границах республики, высылали людей за пределы Чехии и т.д. После бегства МВФ и Мирового Банка полиция отыгралась именно на чешских участниках событий, подвергшихся массовым репрессиям. Наглядно было продемонстрировано, что глобализация означает не «бессилие государства», а отказ государства от своих социальных функций в пользу репрессивных, безответственность правительств и ликвидацию демократических свобод.

Распространившись на Европу, движение во многом изменилось. Если в Сиэтле преобладал антикапиталистический дух, настроение, то в Праге можно говорить про гораздо более внятно сформулированные антикапиталистические лозунги. Здесь сказывается различие политических культур — Европа имеет гораздо более сильную социалистическую традицию. К тому же в Праге заметную роль сыграли и организации крайне левых, собравшиеся со всего континента. И здесь перед нами открываются новые перспективы, но одновременно новые проблемы.

В принципе большая идеологическая внятность, артикулированность собственных принципов — это шаг вперед. В то же время многие признавали, что красные знамена и революционная риторика отпугивали не только пражских обывателей, но порой и более умеренных участников движения. Ультралевые группы неожиданно показали, что они способны объединяться и сотрудничать в масштабах Европы, преодолевая свои сектантские привычки. Они доказали также, что сегодня в их ряды снова вливается масса молодежи. Но в то же время преобладание наиболее идеологизированных и радикальных групп может затормозить рост движения.