Аня из Авонлеи
Шрифт:
На дороге затарахтели колеса. С холма в открытой телеге, отчаянно погоняя упряжку серых лошадей, мчался мистер Хармон Эндрюс. Он натянул вожжи и резко остановился напротив школы.
— Эй, Аня! Похоже, дядюшка Эйб раз в жизни попал в точку! — крикнул он. — Его буря приближается, хотя чуть раньше времени. Ты когда-нибудь видала такие тучи? Эй, малышня, кому со мной по пути, лезьте на телегу, а остальные — что есть духу на почту, там переждете грозу!
Аня схватила за руки Дэви и Дору и помчалась вниз с холма, по Березовой Дорожки вдоль Долины Фиалок и мимо Плача Ив так быстро, как только позволяли маленькие ножки близнецов. Они добежали до Зеленых Мезонинов в последнюю минуту. В дверях
Сквозь рев бури доносился треск ломающихся веток, глухие удары и резкий звон разбиваемого стекла. За три минуты все стекла в окнах, выходивших на север и запад, были выбиты, и град валил внутрь дома, покрывая пол кусками льда, самый маленький из которых был размером с куриное яйцо. Три четверти часа буря бушевала не утихая, и никто из переживших ее никогда не мог ее забыть. Марилла, впервые в жизни утратившая присутствие духа и охваченная подлинным ужасом, упала на колени возле своего кресла в углу кухни, задыхаясь и рыдая под оглушительные раскаты грома. Аня, бледная как полотно, отодвинула от окна диванчик и села на него, прижав к себе с обеих сторон близнецов. Дэви при первом ударе грома заревел: "Аня, Аня, это Судный день?! Аня, я не хотел быть непослушным!" — а затем спрятал лицо у нее на коленях и лежал так, дрожа всем телом. Дора, очень бледная, но довольно спокойная, сидела безмолвно и неподвижно, крепко держась за Анину руку. Маловероятно, чтобы даже землетрясение смогло бы вывести Дору из душевного равновесия.
Затем, почти так же внезапно, как началась, буря прекратилась. Перестал падать град, гром, гневно бормоча, покатился прочь, на восток, и солнце снова весело засияло над миром, который буря изменила до неузнаваемости за какие-то три четверти часа.
Марилла, дрожа и пошатываясь, поднялась с колен и упала в кресло. Лицо ее было серым и измученным; она, казалось, постарела лет на десять.
— Все ли мы вышли из этого живыми? — спросила она торжественно.
— Разумеется, все, — запищал Дэви радостно, уже совершенно придя в себя. — Я ничуточки не испугался… только сначала. Уж очень это неожиданно свалилось на человека. Я в ту же минуту решил, что не буду драться с Тедди Слоаном в понедельник, как собирался, но теперь, может, и подерусь… Скажи правду, Дора, ты испугалась?
— Да, я немножко испугалась, — сказала Дора сдержанно, — но я крепко держалась за Анину руку и читала молитву, снова и снова.
— Хм, я, пожалуй, тоже прочитал бы молитву, если бы про это вспомнил, — пробормотал Дэви. — Но, — добавил он с торжеством, — видишь, тоже остался цел, как и ты, хоть и не молился.
Аня подала Марилле стакан ее сильнодействующей смородинной настойки — о могучем действии этого напитка Аня имела случай узнать еще в свои ранние годы, — и затем они подошли к двери, где их глазам представилось необычное зрелище.
Далеко и широко расстилался белый ковер из градовых камней, кучи града громоздились на крыльце и под свесами крыши. Вся зелень на полях и в огороде была побита, в саду на деревьях не осталось ни единого цветка и были обломаны даже многие большие ветки и сучья.
— Да тот ли это мир, который был здесь час назад? — спросила ошеломленная Аня.
— Ничего подобного не видывали на острове Принца Эдуарда, — заявила Марилла. —
— Надеюсь, никто из детей не пострадал, — сказала Аня с тревогой. Как выяснилось позднее, надежды ее оправдались, так как дети, жившие далеко от школы, последовали отличному совету мистера Эндрюса и нашли убежище на почте.
— А вон идет Джон-Генри Картер, — сказала Марилла.
Джон-Генри с трудом брел через толстый слой града — на лице его была странная испуганная полуусмешка.
— Вот ужас-то, мисс Касберт! А меня мистер Харрисон послал узнать, все ли у вас целы.
— Все мы живы, — произнесла Марилла Мрачно, — и ни в одну из построек не ударила молния. Надеюсь, у вас то же самое?
— Да, мэм. Не совсем так. У нас молния ударила. Прямо в кухонный дымоход, прошла через трубу, попала в клетку Джинджера, проделала дырку в полу и прошла в подвал! Вот так, мэм.
— А что с Джинджером? Он пострадал? — спросила Аня.
— Да, мэм. Очень пострадал. Его убило.
Позднее Аня пошла выразить соболезнование мистеру Харрисону. Она застала его в кухне: он сидел за столом и дрожащей рукой гладил яркие останки Джинджера.
— Бедный Джинджер больше уж никогда не обзовет тебя, Аня, — сказал мистер Харрисон печально.
Ане никогда не пришло бы в голову, что она может плакать о Джинджере, но теперь слезы сами собой подступили к ее глазам.
— Он был моим единственным другом, Аня… и теперь он мертв. Эх… да… старый я дурак, я так его любил. Я знаю, ты собираешься сказать что-нибудь сочувственное, как только я замолчу… Не надо. А то я заплачу, как дитя. Ну и буря была! Больше никто не будет смеяться над предсказаниями дядюшки Эйба. Похоже, что все бури, которые он предсказывал на своем веку и которые никогда не происходили, обрушились сегодня на нас сразу. Но как он точно угадал день, а?.. Погляди, как у меня тут все вверх дном. Надо поискать доску и заделать эту дырку в полу.
На следующий день жители Авонлеи занимались исключительно тем, что посещали друг друга и сравнивали понесенный ущерб. Дороги были завалены градом, так что проехать на телеге или в экипаже было невозможно и приходилось идти пешком или ехать верхом. Почта пришла с опозданием и принесла недобрые вести со всех уголков провинции: от ударов молнии сгорели дома, убиты и пострадали люди, вся телефонная и телеграфная связь нарушена, на пастбищах погибло много молодняка, а все посевы побиты. Ранним утром дядюшка Эйб с трудом добрался до кузницы и провел там весь день. То был день его торжества, и он насладился им вполне. Было бы несправедливостью утверждать, будто дядюшка Эйб радовался тому, что буря произошла. Но раз уж она была неизбежна, он испытывал удовлетворение от того, что сумел предсказать ее — вдобавок с точностью до дня! Бедняга совсем забыл, что прежде с гневом отрицал, будто установил определенную дату. Что же до небольшой неточности в указании времени ее начала, так стоит ли говорить о таких пустяках!
Когда вечером в Зеленые Мезонины зашел Гилберт, Марилла и Аня прибивали куски клеенки на место разбитых стекол.
— Бог один ведает, когда можно будет достать стекло, — объяснила Марилла. — Мистер Барри ездил сегодня в Кармоди, но там не достать ни куска ни за какие деньги. И Лоусон, и Блэр распродали все свои запасы уже к десяти утра. А в Уайт Сендс сильная была буря?
— Я бы сказал, что да, — кивнул Гилберт. — Она застала меня в школе вместе со всеми детьми, и я думал, некоторые из них с ума сойдут от страха. Трое упали в обморок, у двух девочек была истерика, а Томми Блеветт визжал изо всех сил, не переставая.