Аня Каренина
Шрифт:
— Да, мир, как говорится, тесен. Что ж ты мне сразу не сказала, что мы едем к Кити? Хотя я почему-то всё время думал, что она где-нибудь в центре живёт, — Максим приподнял брови.
— Нет, здесь, рядом.
— Одна?
— Нет.
— А с кем? Интересно-интересно. С кем живёт Кити Щербацкая?
— С родителями, — недоумённо ответила Аня. — С кем же ещё?
— С родителями? Н-да… Чего только случайно не узнаешь о людях… — у Максима определённо поднялось настроение.
Аня совсем скисла: «Ненавижу её!
Каренина-младшая ругала себя последними словами. А Максим продумывал, как ему предложить Кити сняться в клипе, чтобы поменьше заплатить и та не ломалась.
Рядом кто-то настойчиво сигналил. Максим повернулся и увидел «Ягуар» Левина. А он какого хрена тут делает?
Левин кивнул головой. Максим прибавил газу. «Ягуар» подрезал его на повороте.
— Чёрт!
— Что такое? — Аня очнулась от своих мыслей.
— Да… козла одного увидел, не ожидал просто его в таком районе встретить. — Максим снова забеспокоился. Какое-то нехорошее предчувствие…
— А-а…
И Аня начала представлять себе, как сейчас всё внимание будет опять направлено на Кити. Приедет этот Левин, и будут они вдвоём с Максимом наперебой её клеить. Ещё если Вронский это увидит, то Кити вообще станет центром вселенной! Аня вспомнила слова Варвары о том, что «стразы уже отходят», и ей стало совсем тошно. Ведь Кити сейчас напялит что-нибудь такое, о чём Аня наверняка даже понятия не имеет.
Вронский собирался к Варваре. Ему не очень сильно хотелось туда идти. Опять слушать, как юное бабьё перемывает всем кости.
— А давай скажем, что у нас дело какое-нибудь образовалось? — обратился он к Петрицкому.
— Да ладно тебе! Пойдём, пожрём как следует.
— Ты только из-за еды туда идёшь, что ли? — Вронский хитро улыбался.
— Ну, там Ольга будет ещё, — Петрицкий принялся внимательно разглядывать пальцы своих ног.
— А… У тебя на неё стоит?
— Бля, да хватит уже! — Петрицкий вскочил и, обхватив Вронского за плечи, повалил его на кровать.
— А стоит! Стоит!!!
— Заткнись!
Петрицкий легонько совал Алексею кулаки под рёбра.
— Пусти!! — Вронский колотил ладонью в стену. — Щекотно!
В итоге оба, заливаясь хохотом, уселись на пол.
— Ну ладно, из-за Ольги — пойдём. — Вронский хлопнул себя ладонью по бедру, встал и вдруг в окно увидел, что Каренина заходит в подъезд Щербацкой с каким-то мужиком.
— Э… глянь… Это же Анька.
— Где? — Петрицкий вскочил.
— Да ушла уже… Слушай, она с каким-то мужиком приехала вон на той тачке. Прикид какой-то реальный… Нормально! — Вронский удивлённо обернулся к Петрицкому. — Слушай, может, туда пойдём? Там, может, круче будет? Нас сегодня даже звали, помнишь? — Вронский слегка
— Да уж, звали…
— Так может…
— Не-е, пойдём к Варваре, раз собрались, — скривился Петрицкий. — Не появимся — она обидится. Вони будет кило.
— Это точно, вони будет.
Вронский подумал, что наговорит потом Варвара, если узнает, что он вместо неё пошёл к Кити! Да и потом выпускной класс… А у Варвары или у кого-нибудь из остального бабья всегда можно домашку списать.
— Да, пойдём к Варварке. И правда, обидится ещё. Коза…
Кити стояла перед зеркалом, оглядывая себя в последний раз. На ней было изумительное красное платье, стилизованное под китайское. Но не чистое «этно» с вьетнамского рынка, а «намёк от кутюр». Позапрошлогодний «Тьерри Мюглер». Гладкий тёмно-красный шёлк с традиционным рисунком, вышивка вместо окантовки. Щербацкая накинула тонкую шаль. Длинные кисти, свисающие с её концов, завершили ощущение роскоши. Золотые сабо, длинные серьги, тяжёлые браслеты… Вроде всё на месте.
Потом она оглядела стол. Мать всё приготовила, нарезала, а Кити красиво разложила, как видела в дорогих ресторанах. На огромных тарелках, в море зелени и абстрактных каплях соуса. Немного закуски, две бутылки вина, всё небольшими порциями.
— Перекусим немного и пойдём…
Больше всего Кити волновалась из-за того, что Левин увидит, где она живёт. А вдруг он тогда больше никогда не придёт? Но, с другой стороны, вдруг захочет квартиру ей купить в другом месте?
— Такая жемчужина, как ты, достойна самой дорогой оправы, — вторил её мыслям с экрана какой-то индийский принц.
Щербацкая повернулась к телевизору и пару минут слушала, как жирный индус поёт что-то про весеннюю болезнь. Потом, сообразив, что глядит полный отстой для пятидесятилетних домохозяек, судорожно выключила ящик.
— Ну ладно… — Кити глубоко вздохнула. Будь что будет.
Максим сильно напрягся, заезжая в тесный двор. Раздолбанная дорога, дети бегают, собаки, всё ржавыми колымагами заставлено.
— Вот, возле этой машины останови, — сказала Аня, показывая на левинский «Ягуар».
Максим увидел машину Левина и почувствовал, что у него вены на шее вздуваются от злости.
— Наш пострел везде поспел, — прошипел он сквозь зубы.
— Что?
Аня пытливо вглядывалась в лицо Максима. Остатки спокойствия покинули её. Почему это Максим так разозлился, увидев эту машину? А, это тачка мужика Кити, больше тут никто не может приехать на такой. У Карениной противно заныло где-то под рёбрами.
Резкий звонок в дверь заставил Щербацкую покрыться испариной. «Хорошо бы это была Каренина!» — подумала Кити и открыла дверь.