Анюта, улыбайся!

Летняя Анна

– Так чем займемся?
– Спросила у стерха, поглаживающего мой живот. – Сперва искупаемся, потом поедим и разойдемся по своим делам: ты на шахту, а я на завод?

– Нет. Я теперь всегда буду с тобой. – Категорично заявил муж. – Я теперь твоя тень и прошу понять, что это не шутки. Это же наш сын!

– Еще один фанатик с заскоками.
– Подняв голову к потолку, покачала ей. – Ладно. Будем решать проблемы по мере их возникновения. Сейчас душ, завтрак, а там решим куда первым делом пойдем. Но на заводе я должна появиться точно сегодня. А тебя будут ждать в шахтах.

Встав, освободившись от страхующих меня рук, быстро скрылась, заблокировав дверь. Мне нужна была хоть небольшая передышка

от их любви и заботы. Хотя бы тут, под струями воды почувствовать себя не резко ставшей фарфоровой куклой, а то что я никак не изменилась! В глубине души я могла их понять, ведь я знала всю правду их не радужной жизни. Одинокие, никому не нужные, истосковавшиеся по ощущению любви и семейному уюту, мои мужья хотели подарить в ответ как можно больше заботы. Между собой это были братская поддержка, искреннее беспокойство и никаких негативных эмоций, ни ревности, ни зависти. Это радовало безмерно, но и в отношении меня они достигали полного взаимопонимания действуя на инстинктах своих сущностей. Вот это уже не вызывало моей улыбки. Ведь я хотела опять иметь возможность выйти на улицу без следующего за мной тенью мужа. Но до полного комплекта истинных это только фантазия мечтательницы, а может и вообще не сбыточное для меня, как обеспеченной леди.

Теперь я понимала почему Лисса донимала претензиями Инура, а теперь и Тривонора, прогоняя их на работу, едва не празднуя каждую такую победу, с восторгом занимаясь делами приюта в своем кабинете. У был бонус в виде только двоих супругов и безопасной территория приюта, куда вообще-то и попасть не так-то просто. У меня же хоть и под зашитой оба дома, но во втором много рабочих, потенциально опасных для такой всей нежной меня. Это еще хорошо, что я успела запустить завод и встретиться с девчонками, передав партию пастилы на продажу на прошлой неделе.

Чаепитие проходило как обычно в приюте, куда пройти Деджек не смог, оставшись за воротами, он наблюдал как радуются ребята, на перебой рассказывая о своих успехах, о запуске кафе и о новеньких, которых перевели на места окончивших обучение детей. И не важно было им, что я уже сама посетила моих зайчиков-пекарей, что знаю все это и даже больше. Я просто была дорогим им существом, которого они так давно не видели. Оказывается, у меня в этом мире образовалась по-настоящему огромная и дружная семья, а я и не заметила этого, пока не ощутила то тепло в сердце, смотря на каждого из моих маленьких крох, до того, как выскочили на улицу мои подружки, утирающие слезы радости, пока меня не утянули в дом, и не усадили за стол, подкладывая все самые вкусные кусочки на мою тарелку. Два года они били для меня само собой разумеющееся. Я жила рябом с ними, и не замечала, как из соседей обзавелась родней. Да, я потеряла один мир, но получила шанс в этом построить свою жизнь, так как захочу.

Мои сестры одобрили новый проект, приняв непосредственное участие в регистрации прав и закреплении за нашей семьей патентов. Рокси провела рекламную компанию, в качестве комплимента от кафе, добавляя к заказам постоянных клиентов по набору из нарезанных на кусочки пастилы в объеме не больше спичечного коробка. И уже через неделю работники сами пронялись доставлять востребованные сладости большими коробками. Оплату труда мы решили выдавать каждую неделю, для того чтобы жителям деревни было на что закупаться вещами и зверьем, которых так не хватало в их быту ранее.

Шахту запустили плавно, но уверенно. Руду добывали только неделю как, ведь сад мы не бросили и высадили все по секторам, назначив на каждый из них по подростку, что будет следить за насаждениями и вовремя сообщит старшим, если заметит болезнь растений. Гордые мальчишки и девчонки получали свою серебренную монетку, каждый раз едва не лопались от значимости своего

труда. Деджек хвалил каждого из них, уже не только как управляющий, но и как лорд, чем в их глазах превращался в божество.

В семье же ничего не изменилась, и стерх влился в нашу компанию непринужденно. И даже его голод до моего тела не доставлял столько дискомфорта, как это было с первыми двумя супругами. Видимо все дело было во мне и отсутствии опыта. А теперь вот придется учиться жить беременной, рядом с неврастениками, постоянно одергивая их, требуя быть благоразумными.

Погасив воду, я вышла и закутавшись в полотенце, сбежала в гардеробную. Обиженный и хмурый стерх, только недовольно проследил за мной, и сам ушел плескаться. Получив еще небольшую отсрочку, я спешно оделась и подготовив одежду для любимого на уже заправленной кровати, спустилась в столовую.

– Тебя уже можно поздравить или вы пока не станете рассказывать никому о малыше? – спросила Самаш, накрывая на стол для нас.

– Секрета не будем делать. Да и не получиться скрыть от окружающих при их новом поведении. У окружающих ведь самих есть глаза, – поморщилась я, устраиваясь за столом и оглядывая представленное разнообразие.

– Анютка, но ведь они любят тебя! Разве плохо что малыша желают все разом, не важно от кого он будет?

– Это меня радует, а вот становиться хрупкой в их глазах не хочется. Я ведь еще вообще не чувствую изменений. Да в моем мире бывают узнают о беременности, только когда малыш начинает шевелиться!

Подойдя в плотную ко мне бывалая мама, обняла меня и прошептала на грани слышимости в самое ухо:

– Умнее нужно быть. Гибче! Они тебя ограничивают, а ты прижалась к широкой груди и с горестным вздохом соглашаешься: да милый, ты прав. И глаза грустные, плечи опущены. Попробуй хоть раз так, и увидишь, как они будут выискивать способы угодить тебе, исполняя твое желание. – Отстранившись она подмигнула, улыбнулась и уже привычным громким голосом: - Анюта, миленькая, дети это самое важное в нашей жизни. А на мужей не серчай. Они заботливые у тебя и помогут найти выход с вашими обязанностями, ведь столько нелюдей на вас надеяться.

– Да, конечно. Ты права, - усмехнувшись, я наполнив кружку чаем. Аппетита не было, но вот от пары кружечек несладкого и ароматного я не откажусь.

Моя чудесная сообщница мазнула по тарелке сметаной, присыпала на нее немного хлебных крошек и начала горестно вздыхать:

– Плохо поела, но ничего, я тебе с собой дам. Сейчас в сумку соберу. Как захочет малек, так и поешь. Ненужно себя неволить. – Опять же громко проговорила она, поиграв бровями и указала на верх. – Муж проследит за тобой и твоим питанием. Я уверена в нашем лорде вост Деджеке.

– Конечно прослежу, - подтвердил мой супруг, входя в столовую и направляясь ко мне. – Я с тебя теперь глаз не спущу, солнышко мое чудесное. Не дуйся на меня,.. на нас. Мы же только добра хотим тебе. Теперь нужно быть не такой прыткой, о себе заботиться, а дела нам оставить.

Посмотрев на подающую знаки из-за его спины Самаш, глубоко и грустно вздохнула.

– Просто у меня правда сегодня важные дела. Юнона позвала попробовать еще один вид пастилы. Из синего винограда и облепихи. Еще они смешали киви и мяту, получилось что-то необычное, но вкусное только пока не начинаешь сушить. При сильном нагреве какой-то привкус появляется посторонний. Нужно принять решение куда теперь это деть. Ты только представь целый чан повидла! Выкинуть жалко, а что с ним делать не понятно. – Еще раз вздохнула печально, поймав его сочувствующий взгляд.
– Думала самой попробовать, может на выпечку его получиться пустить. Или как повидло к Рокси за копеечную цену отправить. Хоть отбыть трудозатраты, и больше не связываться с этим составом никогда.