Анюта, улыбайся!
Шрифт:
– Да. Это правда. Я очень рада что ты теперь его невеста, он заслужил счастье.
– Мне так его не хватает сейчас. – Созналась, притыкая очередной печеный шарик с кремом на отведенного ему место.
– Держись, Анна, он ведь не просто так ушел.
– Знаю. Мы обмениваемся чувствами через его военный амулет, его любовь как костер: то греет, то обжигает. Печальный, грустный одинокий сейчас, его огонь тянется ко мне. Он достаточно далеко сейчас ушел, и вера в счастливое будущее только нам и остается.
– Время оно быстро проходит,
– А твое счастье значит рядом с Сетом?
– Я очень на это надеюсь. Он так разозлился когда увидел, что я жива, свободна, и больше в нем не нуждаюсь. Если метка так быстро испаряется, то значит косвенная вина была на повинном. Он хотел узнать все прям там, но это не профессионально, а когда ему про оправдание сказали, так вообще стал обвинять себя, что не нашел сам. Он думал, что я погибла, раз никто не видел девушки с меткой совратительницы. Жил с этой мыслью.
– Какие все нежные, однако, - пробурчала себе под нос. Искал, помнил, винил себя, а как увидел разозлился, что его надежд не оправдала, не приползла помощи просить?
– Уже несколько дней думаю соглашаться на брак с ним или нет, и знаешь, мне кажется, что эти годы нужны были нам обоим. Он учился терпению, и осознанию что ошибки случаются всегда и у всех. Тут дело в точке зрения на конкретную ситуацию. Вот смотри украл голодающий ребенок каравай хлеба. Да он преступник, но он может умереть и иного способа заработать не знает. Так что его за это испепелять? Как того же казнокрада?
– В моем мире есть такая старая шутка: Водной стране, за убийство отрубают, правую руку, за воровство – левую, за побег правую ногу, за вранье отрезают язык, а вот изнасилований в этой стране нет.
Выпучив глаза, Рокси видимо долго осознавала, что это такой фольклор, и подобной страны существовать не может. А когда поняла залилась звонким смехом, да так заразно, что я сама отложила печенья и стала хохотать.
– Вот это да! Нужно будет Сету рассказать он оценит. Оказывается, вот откуда наши хранители брали основу законов.
– Вполне возможно. Разнообразием ваши наказания не блещут. – Согласно кивнула.
– Зато низкий уровень преступности.
– Так-то да. Но вот ракурс с чьей стороны смотреть на ситуацию никто не догадался обусловить. В противном случае ты бы давно была женой Сета. – Напомнила ей как на нее лично повлияли эти законы.
– Но тогда не было бы Алексиса. Я бы убила маленькую жизнь в себе, если рядом были близкие. Родители скорее всего тянули из меня деньги на свои прихоти, продолжая играть в азартные игры и покупая всякую глупость.
– Не завидная учесть чувствовать себя кошельком бездонным. – Завершив пирамидку, принялась окунать в карамель фруктовые дольки и ягодки, украшая торт. Кое-где кисточкой наносила слой корицы, превращая профитроли в коричневатые шарики. Для этого слой не нужен был плотный, достаточно на карамель накосить шепотку, но хорошо распределяя.
–
- О! Еще бы не узнала какого это опьянеть от валерьянки! – Показав ей листик мяты, который тут же закрепила между двух шариков.
– Да-да! Раньше я только про некоторые сорта мяты слышала, что замутняет разум, но эффект от твоих таблеток это что-то.
– Даже думаю стоит ли с ними знакомить Аида или все может закончиться плачевно. – Честно призналась в крамольных мыслях. Все же он волк, и на него могла не подействовать волшебная таблетка.
– Думаю все закончиться кроватью. Я, когда увидела Сета, при нашей не завершенной связи, и уже практически окончившемся действии лекарства, так его захотела. Едва не кинулась на мужика.
– Как же я рада, что не дала тебе еще одну дозу перед кабинетом… неудобно бы вышло. Так и вижу: вы миритесь на столе его, а мы по стеночке покидаем зал, как мышки, и не оглядываясь.
– Анна! Испорченная девчонка, это не культурно! – Воскликнула Рокси, пригрозив мне пальцем.
– Не культурно мужика в комнату приглашать, про это мне Аид рассказал, а говорить о том, что не случилось это так, мелочи. Да и кого нам стесняться? На много ли ты меня старше? – Покончив с мятой, принялась украшать розмарином. Красивый вышел тортик, аппетитный.
– Ой и намучаются с тобой Аид и Яттон. Они же моралисты, а ты мелкий провокатор. – Я нахмурилась, уставившись на нее.
– Что? Думаешь я не вижу как ты на него смотришь второй день? Ты ведь решила простить змея?
– Думаю попробовать с ним сблизиться, а там как выйдет. – Открыла карты подруге. Она-то точно поймет меня.
– Хорошо выйдет. Он же в тот день только сутки как кожу сбросил, все тело зудело, чесалось, а нужно терпеть и не шевелиться. Всякую глупость с самого утра приносили на патенте, тут наша вкусная выпечка и девочка его пара. Он пытался понять насколько ты сможешь вписаться в его семью, и хватит ли у него силы тебя защитить, не так высказал основную проблему, а ты уже его послала и ушла. Ты, когда заснула, он же просидел рядом с тобой все отведенные часы. Смотрел как на сокровище, дышать боялся. Я даже завидовала.
– Думаешь простить его стоит?
– Решать тебе, но привязка между вами уже полным ходом идет. От этого и злишься ты на него, а он сума сходит от любого упоминания Аида и тебя в одном предложении. Тут еще и эти провокаторы – сыновья твои. Он же едва не обратился. Что бы мы делали если Яттон не смог змея удержать?
– Тут вопрос ставить нужно иначе. У моих мальчиков защитные браслеты магией огня наполнены. Куда девать пару тон хорошо прожаренного змеиного мяса, при том, что его к нам официально назначили. Такого не прикопаешь на заднем дворе. Найдут, да и ты яму представляешь на эту тушу? – Старалась говорить с безразличным лицом, как о погоде. Так любая шутка черного умора заходит лучше.