Анюта, улыбайся!
Шрифт:
– Кого? – удивился гор, отвлекшись от процесса разливания чая. Заваривал он его по всем правилам, даже обдал чайник сперва кипятком, слил воду и только потом засыпал заварку. Но скорость заваривании он все таки ускорил, прижав ладонь с проблеском огненной магии.
– Розничного распространителя. Тот, кто, закупая у вас чай в больших объемах, сперва даст распробовать его другим, а потом станет продавать, получая свой процент, ведь к цене по которой получит чай от вас, он прибавит свои премиальные. Немного, но так чтобы это было выгодно и ему.
–
– Если понравиться, и я куплю, предложу подругам, и может мы станем вашими ритейлирами. Мне планируем открывать несколько кафе с выпечкой, а где сладкое, там и чай или кофе.
– Как интересно, ну давай буду тебя угощать. – поставив передо мной чашку, он предложил попробовать первой, поднеся его к лицу, принюхалась. Пахло апельсинами, и кажется грейпфрутом, может еще фейхоа. Пригубив, уловила легкую горчинку и сладость как бывает в свежих спелых цитрусах.
– Ну как? – Ему действительно было интересно мое мнение. Любопытство проявлялась в красивых глазах, приподнятых бровях.
– Вкусно. Мне нравиться. – Кивнула, отпивая еще один глоток ароматного и богатого на послевкусие чая.
– Вот и отлично! У нас этого чая мешки, просто девать некуда.
– Вот так сходила на лекцию, - усмехнулась я, - нашла истинного, и возможного поставщика высококлассного чая.
– Ну истинным я тебе уже не стану никогда, а чай всегда будем рады продать. У нас более 30 видов разнообразных сборов. От белого и зеленого, до настолько крепкого, что на свет ложку в стакане не увидишь.
– Это чудесно. Для каждого вида можно подыскать любителей. Вы ведь так встречаете только тех, кто недавно в мире? – А еще и сезонные продвижения, типа как в один год в каждом кафе был тыквенный латте. На мой взгляд гадость еще та, но пока его перепробовали все желающие, так и сезон кончился.
– Еще если к нам с проблемами приходят, за советам или небольшой помощью, но это редкость. Все отчего-то решили, что мы их осудим, раз удостоились такой роли как служба Хранителям этого мира.
– Просто вы для местных как непогрешимые идеалы, а такому о мирском стыдно рассказывать.
– Никакие мы ни идеалы. Я, например, сюда пришел после того как чуть не убил в драке двух своих родных братьев. Они выжили только благодаря талантам прибывшего на вызов целителя. И вот тогда я понял, что в другой раз могу не сдержаться и убить самых близких. Моя раса очень агрессивна в некотором цвете. Чем больше синего на иглах, тем меньше мы можем контролировать себя. Это не отклонение, скорее особенность данная нам свыше, но если раньше она была к месту, то в мирное время превратила нас в проклятых изгоев.
– Я раньше не встречала гора с таким оттенком, - призналась честно.
– Это потому, что еще в юности мы умираем в драке или бою. Нас всегда одолевают сильные, чаще негативные чувства, такие как ревность и гнев. Неважно по какому поводу, но одного слова хватает для начала боя. Противник не важен, хочется
- Ты по этой причине сказал, что не смог бы стать четвертым? – вспомнила его реплику, кинутую как-бы мельком.
– Да. Только единственным, но хранители отказали мне в этой милости, а значит я должен тебя освободить от себя.
– Это благородно. – Пальцы замерзли, и вцепились в пузатую кружку. Такая иллюзия комфорта, когда в сердце ледяная игла вонзается все глубже.
– Нет. Скорее эгоистично, ведь я убежал в веру, а не стал бороться с собственной натурой. – Он посмотрел чуть выше моей головы, словно опасаясь увидеть что-то на моем лице.
– Мой отец едва не убил мою мать, когда она решила собрать всех истинных. Он был первым мужем, а ей полагалось трое. Всего трое, но и их он не подпускал к ней, в доме были вечные склоки, ссоры, ее слезы. Он погиб в бою. Ушел сам на границу, понимая, что без него маме будет проще. Да больно, грустно, но это пройдет, и однажды она вспомнит его и улыбнется. Это как самоубийство, но на службе у блага мира. Его деньги перечислили ей, дали даже пару медалей, но она рыдала в его комнате годами.
– Тебе было тяжело без отца?
– Нет. Я его видел как противника, а в семье и правда мир настал после его ухода. До начала моих срывов.
– Как тебя зовут? – Решила задать вопрос, который крутился в моей голове с момента его отречения.
– Никогда не желай узнать имя истинного, если не хочешь начать привязку. Дай прозвище, но не по имени. – Жестко ответил служитель, наконец посмотрев на меня. Глаза в глаза, его сжатые губы, мое растерянное лицо. Да мы точно не смогли бы стать едиными. Я не приемлю быть на ступень ниже мужчины.
– Тогда я назову тебя Аконит. – Название всплыло само. Цвет его игл, глаза как сердцевина цветка и чувство опасности, что накрывает только когда он этого хочет. Все это складывало у меня ассоциацию с этим цветком. Да и попасть в его истинное имя не вышло бы точно.
– Что это значит? – С любопытством и искренним вопросом в глазах. Чистых и ясных, как у ребенка, жаль, что более в нем от него ничего не было. Даже Аид и Лог были куда менее опасны.
– Цветок синего цвета, смертельно ядовитый, но очень красивый. С одного древнего языка моего мира его название переводится как борец.
– Ядовитый? – усмехнулся он. Чуть сведенные вместе брови, и уже мурашки по позвоночнику пробежались табуном.
– Яд или лекарство все дело только в дозировке. Можно и чаем испортить печень, почки и пищевод, а ведь такой вкусный напиток, - отсалютовав ему кружкой, отпила остывшей жидкости.
– А ты замечательная. Красивая, умная, пробивная, раз дело свое уже имеешь. А как так вышло, что носишь вуаль вдовы? Сколько ты тут уже?
– Два года почти. Овдовела примерно тогда же. Если знал Старшего следователя воас Лога, - он кивнул, - Так вот он был моим старшим супругом целых 12 часов.