Анютины глазки. Дилогия

Тамбовский Сергей

Вот такие товарищи тоже занимают не самое последнее место в пантеоне так сказать горьковско-нижегородской славы... вы скажете, что не надо ворошить прошлое? И я соглашусь - ворошить не надо, но и забывать не следует. Это как песня, из которой слово не выкинешь, размер сломается сразу... или автомобиль, из которого трудно убрать любую запчасть, не поедет... или поедет, но недалеко.

А теперь к монетам... хотя нет, давайте перекинем какой-нибудь мостик от Ягоды и до монет... ну хотя бы такой...

Хорошо было бы выпустить серию юбилейных монет

с руководителями советских органов безопасности: Дзержинский - Петерс - Менжинский - Ягода - Абакумов - Серов - Шелепин - Семичастный - Андропов, что ни фамилия, то гигант мысли и титан действий. Пользовалась бы большим спросом, это я вам точно говорю. Да и часто меняющаяся аббревиатура наших органов тоже могла бы стать замечательной основой для еще одной монетной серии, вы только вслушайтесь только в эту музыку сфер: ВЧК - ОГПУ - НКВД - НКГБ - МГБ - КГБ - ФСК - ФСБ

Ну а теперь точно про монеты...

В скверике Свердлова напротив одноименного ДК кроме бюста героя имели место нумизматы в количестве 5 штук, стояли они в рядок, разложив свой товар на клееночках и газетках на парапете, отделяющем садик от трамвайной остановки. Я окинул их всех внимательным взглядом и выбрал крайнего слева, он был постарше, с бородкой и в очках и внушал как-то больше доверия, чем остальные, я сразу окрестил его Троцким, напоминал чем-то.

– Здрасьте, - сказал я ему, - вот посмотрите, что я тут в гараже нашел, - и протянул полтинник.

Троцкий сначала на меня посмотрел, потом на монету, потом взял ее, вытянул из нагрудного кармана лупу и принялся внимательно изучать.

– Повезло тебе, мальчик (ну хорошо, что не малышом обозвал), монет редкая, могу дать тебе за нее 5 рублей.

– Извините, - сказал я задушевным голосом, - что отнял у вас время, пойду к другим специалистам, которые немного более разбираются в теме, - и протянул руку за полтинником.

– Подожди-подожди, - мгновенно испугался Троцкий, - так дела делаются.

– Так давайте уже делать дела, как они делаются, - быстро ответил я, - и не делать их, как не надо.

Троцкий еще более внимательно оглядел меня с ног до головы и спросил:

– Сколько хочешь?

– Две с половиной тыщи за комплект из 8 монет, меди, извините, нет, - и видя перекосившееся лицо товарища нумизмата, быстро добавил, - в виде бонуса дам еще гривенник 44 года, - и протянул ему оный гривенник.

Троцкий внимательно изучил и его, потом сказал:

– Мне надо посмотреть все монеты. Не здесь.

– Так поехали, вон моя машина стоит, - махнул я рукой по направлению к Лыковой дамбе.

Троцкий похоже сейчас просверлит меня насквозь своим взглядом, подумал я, ну давай же, рожай скорее, старая перечница... Перечница родила минуты через полторы:

– Поехали, - и он стал собирать свое барахло.

Ехать было недалеко, на Ковалиху. Там мы поднялись в его квартирку на 4 этаже панельной 9-этажки, он махнул рукой по направлению к креслу, чай-кофе не предложил, гад, а сам сел за письменный стол изучать сокровища. Результаты

изучения он огласил через четверть часа, не меньше, я уж утомился рассматривать его книжную полку напротив.

– Тыща, - сказал он, - и деньги часа через два.

Торговались долго, отчаянно и бестолково, сошлись в конце концов на 1900.

– Ну вы же понимаете, такой шанс один раз в жизни выпадает, ловите момент, а мне очень деньги нужны, а то бы я никогда его продавать не стал, - сказал я ему на прощание. Договорились встретиться через 3 часа на Черном пруду.

Вышел на улицу, надо чем-то заняться на эти 3 часа... а поеду-ка я по книжно-пластиночным рынкам проедусь, подумал я, разведаю конъюнктуру так сказать и проведу маркетинговое исследование, чего там сейчас в ходу и почем.

Книжный черный рынок у нас всю жизнь был в садике Пушкина, который у Телецентра, вот с него и начнем... Александр Сергеич наверно был бы рад узнать, что в садике его имени сейчас не водку пьют, а обмениваются книгопродукцией.

Нет, ну нравится мне нынешнее движение, в 21-то веке чтобы припарковаться у садика Пушкина, это надо было извернуться, как уж на сковородке, да и то вряд ли помогло бы. Километра за 1,5-2 может быть, но только не здесь. А сейчас вдоль садика дорога напоминает пустыню Кара-кум, только без песка. Оставил машину рядом с телецентром (он у нас маленький и убогенький, провинция-с), пошел напрямки через рощицу, когда она закончилась, началась поляна, почти точно квадратная, а на этой значит поляне и располагался книжный значит рынок. Продавцы раскладывали свой товар прямо на земле, подстелив пленку или еще что, а самые продвинутые использовали раскладные столики.

Прошелся, приценился... преобладала естественно макулатурная тематика, Дюма-старший в основном да Уилки Коллинз и еще почему-то вознесенный советскими разнарядками очень высоко Морис Дрюон со своей серией Проклятые короли, совершенно безосновательно на мой взгляд. Еще были в большом почете детективы и фантастика, иностранная особенно, из соцстран меньше, а советская в самом низу этой пирамиды... ну не считая братьев Стругацких, эти ценились вровень с импортом. И совершенно не было дамских романов со жгучими красавцами и томными красавицами на аляповатых обложках - экий же здоровый кусок рынка пустотой зияет, застолбить что ли нишу? Ладно, посмотрим...

Попробовал найти какого-нибудь старшОго... ну или хотя бы оптовика, в розницу ведь продавать все это замудохаешься, да и засветка лишняя не нужна, да и милицейские облавы тут временами случаются, когда всех сгребают в один воронок и потом долго и муторно разбираются в ближайшем отделении - кому нужна такая радость?

Вычленил двух-трех граждан, державшихся явно более свободно, чем остальные, подошел к одному из них, около 40 лет, белая куртка из хб, явно импортная, джинсы, явно не самопальные, на ногах кроссовки, не Адидас, но и не Кимровская фабрика, в углу рта папироска торчит. Как бы мне тебя обозвать-то... ну будешь Евтушенкой.