Анжелика – маркиза ангелов
Шрифт:
– Ну вот, жена моя здесь, и теперь мы можем отправиться в лабораторию, – сказал граф де Пейрак.
Монаха передернуло, он сверху вниз удивленно взглянул на Анжелику.
– Следует ли из ваших слов, что госпожа графиня тоже войдет с нами в храм науки и будет присутствовать при наших беседах и проведении опытов, в которые вы согласились посвятить меня?
Граф с оскорбительной иронией оглядел своего гостя. Он знал, как этот насмешливый взгляд ошеломлял тех, кто видел его впервые, и со злорадством пускал в ход свое оружие.
– Отец мой, в
– Но, мессир граф, вы же ученый и знаете, что присутствие женщины при опытах – это вопиющее нарушение традиций алхимии, которые гласят, что при противоположных флюидах нельзя достичь никаких результатов…
– Представьте себе, отец мой, что в моей науке результаты опытов не зависят ни от настроения, ни от пола присутствующих…
– Лично я нахожу это превосходным! – с радостным видом воскликнул шевалье де Жермонтаз. – Не скрою, меня больше привлекает красивая дама, чем всякие там склянки и старые горшки. Но дядя настоял, чтобы я сопровождал Беше и привыкал выполнять обязанности, которые вскоре возложит на меня новая должность. Видите ли, дядя собирается купить мне место главного викария трех епархий. Но он ужасный человек. Он поставил условие, чтобы я принял священный сан. А я, признаюсь, удовлетворился бы одними бенефициями.
Разговаривая, они направились в библиотеку, с которой граф хотел ознакомить гостей прежде всего. Монах Беше, давно мечтавший о встрече с графом де Пейраком, задавал бесчисленные вопросы, на которые граф отвечал с терпеливым смирением.
Анжелика в сопровождении шевалье де Жермонтаза шла сзади. Шевалье не упускал случая коснуться ее руки и то и дело бросал на нее пылкие взгляды.
«Ну и мужлан, – подумала Анжелика. – Он похож на откормленного молочного поросенка, которого украсили цветами и кружевными рюшами, чтобы подать к рождественскому ужину».
– Но мне не совсем понятно, – громко сказала она, – какая связь между вашим посещением лаборатории моего мужа и назначением на духовную должность?
– Признаться, мне это тоже непонятно, хотя дядя долго объяснял. Церковь якобы не так богата и влиятельна, как кажется, а главное, как должна была бы быть. Дядя также жалуется на усиление королевской власти в ущерб самостоятельности провинций. Права архиепископа на церковных ассамблеях и даже в местном парламенте ущемляются. Вся власть сосредоточена в руках наместника провинции и его сбиров из городской стражи, финансовых органов и армии. Так вот, дядя хотел бы противопоставить этому засилью безответственных ставленников короля – союз местной знати. Он знает, что у вашего мужа колоссальное состояние, но ни город, ни церковь ничего от него не получают.
– Нет, сударь, мы жертвуем на благотворительные цели.
– Этого
«Для ученика Великого инквизитора он действует грубовато, – подумала Анжелика. – А может, так ему и было велено!»
– Короче говоря, – сказала она, – его преосвященство считает, что состояние всех жителей провинции должно быть отдано в руки церкви?
– Церковь должна занимать ведущее место.
– С его преосвященством во главе! А знаете, вы блестящий проповедник. Теперь меня не удивляет, что вас предназначили к духовней деятельности, где красноречие необходимо. Поздравьте дядю от моего имени с удачным выбором.
– Не премину, сударыня, вы очень любезны. У вас восхитительная улыбка, но в глазах нет нежности ко мне. Не забывайте, церковь пока еще могущественная держава, особенно у нас в Лангедоке.
– Да, я вижу, вы убежденный начинающий викарий, несмотря на ваши банты и кружева.
– Деньги – средство очень убедительное. Мой дядя знал, чем меня покорить. Я буду верно служить ему.
Анжелика резким движением захлопнула веер. Теперь она уже не удивлялась, почему архиепископ так доверял своему толстому племяннику. Несмотря на несхожесть характеров, оба были в равной мере честолюбивы.
В библиотеке царил полумрак, так как ставни были прикрыты. Когда граф и его гости вошли туда, там кто-то встрепенулся и склонился перед ними в низком поклоне.
– Что вы здесь делаете, Клеман? – с удивлением спросил граф де Пейрак. – Сюда никто не имеет права входить без моего разрешения, и, насколько я помню, я не давал вам ключа!
– Пусть извинит меня мессир граф, но я решил собственноручно убрать библиотеку, не желая доверять столь ценные книги неотесанному слуге.
Он поспешно схватил тряпку, щетку и скамеечку и выскользнул из библиотеки, отвесив на ходу еще несколько поклонов.
– Да, – вздохнул монах, – несомненно, я увижу здесь немало странного: женщину в лаборатории, слугу в библиотеке, который своими нечистыми руками прикасается к магическим фолиантам, сокровищнице бесценных знаний. Да, должен признать, репутация ваша себя оправдывает! Посмотрим, что же у вас тут есть…
Он увидел в роскошных переплетах книги мэтров алхимии: «Принцип сохранения тел, или мумия» Парацельса, «Алхимия» Альберта Великого, «Герметика» Германа Курингуса, «Толкование 1572 г.» Томаса Эраста и, наконец, что доставило ему огромное удовольствие, свою собственную книгу: Конан Беше «О превращении».
Это умиротворило монаха, и он снова уверовал в графа де Пейрака.
Граф и его гости вышли из дворца и направились во флигель, где находилась лаборатория.
Еще издали они увидели над крышей столб дыма, поднимавшийся из широкой трубы, над которой возвышалась изогнутая медная трубка, напоминавшая клюв какой-то апокалипсической птицы. Когда они подошли совсем близко, это сооружение со скрежетом повернулось к ним своей черной пастью, из которой валил дым с сажей.