Анжелика Монсорье

Настя

Молчание затягивалось, но тишина не беспокоила, наоборот, позволяла обдумать сложившуюся ситуацию.

Осознание того, что правитель уже выбрал невесту, и это почетное звание ложиться на мои плечи, не могло не злить и не огорчать, а тем более устраивать! Это означало крах всех моих планов, да и полностью расходилось с моими жизненными принципами.

Да плюс ко всему, я была уверена, что правитель совершает ошибку. Да, я считаю, что он ошибся. А теперь представьте каково ему будет, когда он встретит

настоящую возлюбленную, уже будучи женатым на мне? Нет, у нас браки на всю жизнь, но думаю, если он очень захочет, все изменится.

Нет, это не собственническое отношение или ревность, просто что тогда будет со мной?

— Не кусай ее, — хрипло попросил правитель.

Конечно, задумавшись, прикусила губу.

— Ты всегда так делаешь, когда о чем — то усиленно думаешь, — продолжил он.

— Вам не надоело за всеми следить? — огрызнулась я, раздосадованная тем, что от него ничего не скрыть.

— Я не следил. Я знаю, — вздохнул он, — ты вспомнишь, ты обязательно все вспомнишь.

— Ваше сиятельство…

Сев поудобнее, на меня внимательно уставились, нервно сглотнула.

— Мне должно быть стыдно, что я подслушала ваш разговор, но…

Алисдэйр отправил прядь своих волос за спину, воздух вышибло из легких.

— Тебе не стыдно, — помог закончить правитель, и лукаво улыбнулся.

— Именно, — пытаясь собрать мысли в кучку, согласилась я, — иначе говоря, мне теперь известна причина, столь пристального внимания к моей персоне. Вы отвратительное существо.

— Лика…

— Подождите, не перебивайте! Во- первых, Вы согласились заменить принцессу Изабелл мной из праздного любопытства. Не отрицайте, Ваш собеседник это упомянул, следовательно, Ваши догадки, касательно того, что я Ваша возлюбленная из прошлой жизни, ничего более, чем предположение.

Я глубоко вдохнула, чтобы успокоиться и не рассмеяться, настолько все абсурдным и нереальным мне казалось.

— Во — вторых, ситуация с отбором невест. Это еще раз доказывает, что Вы не уверенны в своих словах. Честное слово, я желаю Вам найти свою потерянную любовь, но не за счет жизни другого человека. Сломанной жизни, — смело смотрю ему в глаза. Надеюсь, он поймет о чем я говорю. Ведь ему не составляет труда копаться в чужой голове.

— И в третьих, но что самое главное — я не хочу за вас замуж.

На этих словах шумно выдохнула, сквозь стиснутые зубы.

— История повторяется, — наконец, после молчания, выдавил он. Резко вскочил с кровати и зашагал по комнате.

— Что простите?

— Ты тогда тоже не хотела за меня замуж.

— А?

— Хорошо, — поднимая руки вверх, сдался правитель, заметив мой полный гнева взгляд, — я обещал тебе историю, ты ее заслужила.

Это он про мой выигрыш? Да, заслужила, но что-то мне не очень хочется слушать его историю. Как — то больше моя участь интересует.

— Я встретил тебя, простите, ее, — поправил сам себя правитель, замети в мои сжатые кулаки, — на склоне огромного снежного холма. Зима

царила в том месте: все застыло под коркой белоснежного покрова, кружили в танце снежинки, все спало долгим сном. И она…яркая, живая! Каждое ее движение — полное жизни. Длинные каштановые волосы, словно пышное покрывало, струились по спине. Я тогда удивился тому, что ее голова ничем не покрыта.

— Вот Вам еще одно отличие, — не удержалась я, показывая на свою голову, — как Вы сами сказали: Я похожа на попугая.

На меня посмотрели как на маленького, еще не разумного ребенка. Я поперхнулась собственными словами.

— Этому есть объяснение, — загадочно улыбнулся Алисдэйр, — как и многому другому, — уже хмуро добавил он.

Вновь заправив, выбившие пряди волос за спину, правитель сел на краю кровати, спиной ко мне. Жадно потянувшиеся руки, к его чудесным волосам, опустились с его словами.

— Я был самым безжалостным существом в мире. Привыкшим брать все, что пожелаю, зачастую именно силой. Никто не мог сравниться со мной, да и сейчас, не может. Я совершеннейшее существо, созданное для гармонии этого мира. Лика, я человек, наделенный огромной силой, я человек, но созданный по образу и подобию Хранителя трижды проклятой планеты.

Он сорвался на крик, но его спина так и осталась прямой. Казалось, будто ему с трудом даются слова. У меня же, нещадно разболелась голова. Было ощущение, что мне в виски впилось тысячи острых игл, и они медленно, но бесповоротно, вгрызаются все глубже и глубже.

— Я тот, кто первую тысячу лет своего существования, упивался болью и горем людей и нелюдей. Я стравливал всех, как собак, наблюдая со стороны, что из этого выйдет.

Голова разрывалась, слова Алисдэйра доносились ко мне как будто издалека.

— Наш первый поцелуй, ты назвала кровавым, — возмущаться тому, что он вновь сравнивает меня с той девушкой, сил не было. Я крепче сжала виски руками, надеясь, что эта боль пройдет, исчезнет, испарится.

— Кровавым, — эхом повторил правитель, — ты первая, кто посмел мне перечить, первая, кто после поцелуя, влепила затрещину своей хрупкой рукой. Ты ее сломала. Ты не позволила мне себя вылечить, ты кричала, что от меня веет кровью, и что я противен тебе.

Перед глазами поплыли цветные пятна, я уже не пыталась себя подлечить, — все равно бесполезно. Непонятная, спонтанная боль, расползлась по всему телу, правитель же, не замечал моего состояния и продолжал.

— Именно тогда, я стал пользоваться мятными пастилками. Ты очень любила мятный чай, а еще лесные ягоды.

— Алисдэйр, — хрипло позвала я, так плохо мне еще не было. Я звала его, надеясь, что ему под силу унять мою боль, но не была услышана.

— Долгих пять лет, я пытался завоевать тебя. Долгих…для того, кому век, казался мгновением. Я изменился и изменил реальность вокруг. Кровопролитие ушло в небытие, и ты, ты обратила на меня свой взор.

— Хватит! — из последних сил, выкрикнула я.