АП.Гепталогия
Шрифт:
Пауза, потом ее тихие слова:
— Слушай, у меня опыта в любовных делах все-таки больше немного, так вот, два совета: дай девочке время успокоиться, и второй — держи свою мать от нее подальше.
И снова тишина.
— Мне нужно с ней поговорить, — в итоге едва слышно произнес Тьер.
— Так важно? — переспросила Верис.
— Свадьба кронпринцессы не то событие, которое может пропустить ее троюродный брат, пусть даже он и несостоявшийся жених. Три недели дворцовых увеселений придется как-то пережить. Я надеялся присутствовать там уже с невестой,
Дверь в кабинет открылась, Верис нехотя сказала:
— Иди, она все равно весь наш разговор слышала. А я пока… за чаем схожу, что ли.
И послышались шаги уходящего куратора, а потом и звук закрывшейся двери.
Нас просто оставили наедине.
Прежде чем войти, лорд-директор вежливо постучал в дверной косяк. Я промолчала, магистр все равно вошел. Одет он теперь был иначе — парадный мундир ордена Бессмертных весьма оригинальное зрелище. Подойдя к дивану, Риан сел рядом, я мгновенно поджала ноги, освобождая для него больше места. Но Тьер все равно остался сидеть на самом краешке дивана. Затем тихо спросил:
— Ты в «Золотом фениксе» весь разговор слышала?
Лгать я не стала:
— Частично. Я вытерла зеркало, оно сдвинулось… и я услышала реплику леди Тьер.
Он кивнул, опустил голову, начал смотреть куда-то под ноги.
Потом произнес:
— Не знаю почему, но свадьбу Алитерры перенесли на более ранний срок, я ожидал, что все будет отмечаться летом… но император решил иначе. Приглашение, а по сути, требование прибыть мне передали несколько часов назад. Торжества по поводу бракосочетания принцессы продлятся более трех недель. Предположительно будут парады, несколько тематических балов, торжественные приемы, выступления актеров, фейерверки, народные гулянья… И если первая неделя — это в основном торжественные приемы и переговоры по поводу брачного соглашения, на которых я обязан присутствовать, то спустя десять дней, когда начнутся празднества, я бы хотел… чтобы ты находилась там со мной.
— В качестве кого? — тихо спросила я.
Тьер тяжело вздохнул и все также, не глядя на меня, произнес:
— В качестве гостьи моей матери. Мама просит прощения за свое недостойное поведение и будет действительно благодарна, если ты примешь ее приглашение пожить в нашем городском имении.
Я подумала и спросила:
— Это связано с кольцом?
— Это связано с моим отношением к тебе, Дэя! — Магистр вскинул голову и пристально посмотрел в мои глаза.
Прижав книгу к груди, я решительно ответила:
— Нет.
Он снова отвернулся, опустил голову и, разглядывая собственные сжатые в замок пальцы, подчеркнуто спокойно начал говорить:
— Еще пять дней занятий. Затем у вас начинаются предвесенние каникулы, и я не вижу причины отказываться от приглашения моей матери. Я… я буду жить в другом доме…
— У меня своя мама есть, — прервала я его, — и я ее давно не навещала. Теперь, когда я не работаю в «Зубе дракона», смогу погостить у родителей подольше.
Лорд-директор в мгновение стал напряженным, как струна, я вжалась в спинку дивана и молча ждала продолжения.
Продолжение
— К твоим родителям мы поедем вместе!
Я прижала книгу посильнее, собралась с силами и ехидно произнесла:
— Вряд ли я смогу объяснить родственникам тот факт, почему путешествую вместе с директором собственной академии.
Тьер мгновенно развернулся ко мне всем корпусом и мрачно поведал:
— Как директора представлять и не придется, Дэя. Представишь как будущего мужа.
— Я вернула вам кольцо! — напомнила я.
Магистр поднялся, затем подошел, склонился надо мной и сообщил:
— У тебя нет права отказаться от меня, Дэя.
А я… я швырнула книгу, подскочила на ноги, встав прямо на диване, почти сравнявшись в росте с лордом-директором, и просто заорала:
— У вас нет права командовать мной! Никакого права, понимаете? Я вам не лошадь, беспородная к тому же! Да, я по глупости прокляла вас… Простите! Но если учесть ваши намерения в тот вечер, то мне даже не стыдно! Я…
Я вдруг оказалась в его объятиях, таких сильных, что не было возможности сделать вдох, и услышала полный отчаяния стон:
— Прости… — А потом стремительный, жадный поцелуй и тихое в губы: — Прости, я держался, как мог… — Еще один нежный, такой нежный поцелуй и вновь почти не размыкая губ: — Прости меня, родная… Я приказывал себе остановиться, но я думал: «Поцелуй, еще всего один, и все, я же ничего плохого не делаю», а ты так сильно испугалась… И эти слезы в твоих глазах, я возненавидел себя за это. И сейчас ненавижу… за то, что причинил боль, за то, что напугал, за все, Дэя…
И меня опустили обратно на диван. Затем магистр бережно укутал пледом, поднял и положил на мои колени книгу, наклонился, осторожно поцеловал в лоб и ушел не оглядываясь.
Ушел, а я сидела и, обняв книгу, вспоминала наши ужины, наше совместное выполнение домашней работы, наш вечер в «Золотом фениксе»…
Вернувшаяся Верис остановилась в дверях, неодобрительно покачала головой, но ничего не сказала. Зато сказала я:
— Пойду я спать… Только можно я книгу возьму?
— Бери, — согласилась капитан. — Ты хоть немного успокоилась?
— Не знаю… кажется, да.
— Вовремя его император вызвал, — заметила она. — Ну да ладно, темной ночи, Риате.
— Темной ночи, капитан Верис, и… спасибо вам огромное.
Леди только улыбнулась, по-доброму так, и я пошла в свою комнату.
Правда, книгу читала до полуночи.
* * *
Утро… Легкое прикосновение к моим губам, аромат цветов и сладкий, едва уловимый запах каррисы…
Когда открываю глаза, в спальне уже никого нет, а на постели лежит букет ярко-алых кувшинок и корзинка со спелыми черными ягодами каррисы.
Долго сидела на постели, обняв колени, и смотрела то на цветы, то на ягоды. С одной стороны, где-то в глубине души мне было приятно, что лорд Тьер, несмотря ни на что, от меня не отказался, с другой… мое мнение вообще в расчет не принималось, видимо. И тот факт, что я вернула кольцо, для магистра ничего не значил.