Апельсиновый рай
Шрифт:
Это было приятно… и очень эротично. Эта ласка заставляла ее ощутить себя единственной и самой желанной для него.
— Теперь я бы с удовольствием выпила шампанского, — промурлыкала она. — Если еще не слишком поздно…
Рамон понимающе улыбнулся. Он встал и, взяв Анну-Лизу за обе руки, вынудил ее подняться вместе с ним.
Они отправились прямо в его номер.
Захлопнув за собой дверь, Рамон навалился на нее и притянул Анну-Лизу к себе.
Она легко расстегнула пуговицы его пиджака и сняла его с плеч Рамона прежде, чем их губы соприкоснулись.
Рамон подхватил Анну-Лизу на руки и бросился с ней на кровать. Она почувствовала упругие рельефные мышцы его живота и, дойдя до наивысшей точки наслаждения, вся выгнулась в сладостном порыве, выкрикнув его имя. И пока не восстановилось ее дыхание, он продолжал крепко сжимать ее в объятиях. И только когда Рамон почувствовал, что она полностью расслабилась, он отпустил ее и положил, голову ей на грудь.
— Я вижу, мне предстоит еще много работы, — проворчал он с довольным видом.
— В смысле? — спросила Анна-Лиза, перебирая пальцами его шелковистые волосы.
— В смысле… — произнес он, неохотно поднимая голову, — ты еще абсолютно неопытна в вопросах любви. Обучая тебя этому искусству, я получу огромное удовольствие.
— Ты такой самовлюбленный…
Но он не дал ей докончить фразу и снова припал к ее губам, продолжая целовать ее до тех пор, пока ей не показалось, будто она сейчас растает вместе с ним.
На следующее утро Рамону надо было присутствовать на нескольких деловых встречах, чтобы обсудить условия покупки отеля. Но прежде они вместе позавтракали в ресторане отеля.
Между ними двумя, как будто что-то витало в воздухе, и об этом, как показалось Анне-Лизе, знали все сидящие за соседними столиками.
Каждое движение имело теперь свое интимное значение, будь то передача сахарницы, при которой их пальцы соприкасались, или же попытка дотянуться до приправы, в результате которой ее рука задевала его. А когда их взгляды встречались, в них было что-то новое, какие-то новые связи, говорящие о том, что этой ночью она не только отдала ему свое тело, но и полностью доверилась ему. Взамен он дал ей уверенность в будущем… и это, вероятно, был самый ценный подарок из всех, которые она получала от него до сих пор.
— Я подумал о том, что могло бы тебя немного развлечь, пока я буду, занят, — сказал он, наклоняясь к ней. — Пока ты была в душе, я заказал для тебя новую одежду. Я знал, что ты будешь чувствовать себя неуютно в старом, не имея возможности переодеться во что-нибудь свежее. Ее уже должны были принести в номер.
— Рамон, тебе не следовало…
— Мне доставляет удовольствие покупать тебе вещи, — ответил он. — Надеюсь, что их примерка доставит тебе такое же удовольствие, как и мне, когда я снова сниму их с тебя.
* * *
Сонно ворочаясь в объятиях Рамона, Анна-Лиза приподнялась, чтобы поцеловать его шею, щеки, губы… Как прекрасно встречать
— Нет, не останавливайся, — промурлыкала она, — я хочу еще.
— Твое желание для меня закон, — пробормотал Рамон, слегка касаясь ее губ, а потом снова овладевая ее ртом.
— Это не совсем то, что я имела в виду, — прошептала Анна-Лиза, когда он, подняв голову, устремил на нее свой обжигающий взгляд.
— Ты что, жалуешься?
— Нет, — тихо призналась она, закидывая руки ему на шею, чтобы снова притянуть его к себе. На этот раз их поцелуй был более длинным и неторопливым, язык Рамона с готовностью отвечал на все ее желания. Но, как только его объятия стали крепче, а поцелуи быстрее, он уже не мог сдерживаться. И теперь Анне-Лизе стоило невероятных усилий взять его за плечи и слегка оттолкнуть от себя.
— Прежде всего, я хочу, чтобы ты досказал то, что начал говорить, когда разбудил меня.
— Может, это все-таки подождет? Анна-Лиза широко улыбнулась.
— Нет, поэтому говори кратко и очень быстро.
— Мы никуда не спешим, — возразил Рамон, вздыхая и припадая к ее груди. — Кто бы мог подумать, что это доставляет такое удовольствие… и при этом самыми разными способами, — пробормотал он, поднимая голову и пристально посмотрев на нее своими черными глазами.
— Рамон, — взмолилась Анна-Лиза, пытаясь собраться с мыслями.
Он приостановился, нависнув над ней.
— Ты боишься любви, Анна-Лиза?
— Я ничего не боюсь.
Опустившись рядом с ней, Рамон заглянул ей в глаза.
— Тебе вовсе не нужно притворяться со мной, querida [13] . Каждый из нас чего-нибудь да боится.
Сила его взгляда говорила о том, что их отношения вскоре могут перейти на совершенно иной уровень. Эмоции захлестнули Анну-Лизу, и на место страсти пришел страх. Ведь еще столько вопросов осталось без ответа. Это была правда — она боялась, боялась обязательств, обещаний, самой любви. Любовь была такой хрупкой и непредсказуемой. Она не знала, сможет ли решиться на нее и на все те страдания, которые несло с собой это чувство.
13
Дорогая, любимая (исп.).
— Обещаю, что никогда не сделаю тебе больно, — тихо произнес Рамон.
Когда Анна-Лиза вышла из душа, то увидела, что Рамон уже успел сделать заказ в номер.
— Шампанское! — укоризненно произнесла она. — Но ведь мне надо идти сегодня к адвокату…
— Позже. Прежде всего, я хочу обсудить с тобой еще одну очень важную вещь. — Он затянул потуже пояс своего махрового халата и уселся поудобнее в мягкое кресло.
— С каких это пор мы пьем шампанское перед встречей? — язвительно спросила она, поднося бокал к губам. — Вероятно, делам придется подождать?