Апофеоз
Шрифт:
На самом деле сама идея ехать в чреве демона-возничего Массено не нравилась. Однажды он уже сталкивался с вехотом, явившимся из Паргорона. Тот успел проглотить почти двадцать человек, прежде чем слухи о проклятой карете привели туда солнцегляда.
Но этот вехот пока что не запятнал себя непозволительным и даже служит благому делу, так что Массено не собирался его убивать. Не прямо сейчас, по крайней мере.
Возможно, позже.
Световая вспышка заставила червя отпрянуть. Он не рассыпался прахом, как живые мертвецы, но его явно обожгло.
Чем воистину превосходно Солнечное Зрение – оно не разит невинных. Если кто погиб, им пораженный, о том незачем и сожалеть. Дар Солары не знает ошибок.
– Куда дальше?! – крикнул вехот, опускаясь ниже.
Он поднялся слишком близко к одной из туч, висящих над проклятым островом, и ему стало не по себе. Танзен, вернувшийся в форму №50, тоже дернулся – эта ненормалия не только создавала вечную ночь, но и странно искажала эфирные потоки. Как будто эффект чакровзрывателя, только очень ослабленный и распределенный в пространстве.
– Я все еще ищу, - ответила Джиданна. – Скажу, когда что-то будет.
Миллион Мошек уже не был Миллионом. Почти треть крошечных созданий успела погибнуть. Каждую смерть Джиданна ощущала, как бегущую по коже мурашку – а поскольку мерли они сотнями и тысячами, ее не оставляла мелкая дрожь.
И они плохо успевали за вехотом. Для нормального поиска этим артефактом двигаться нужно медленно – идти пешком или хотя бы неспешно ехать. Паргоронский же демон несся быстрей галопирующей лошади.
– Давайте сядем, - наконец попросила Джиданна. – Контакт слабеет.
Садиться никому не хотелось. Но воздух острова Вечной Ночи оказался не безопаснее земли, так что возражать не стали. Выбрав пустынную лощину, через которую протекала речушка, вехот приземлился, и его ездоки выбрались наружу.
– Полчаса передышки, - попросила Джиданна. – Мне нужно собрать эту мошкару.
Массено поднял повыше точку зрения. Кажется, местечко сравнительно безопасное. Поблизости никого живого, скверной не пахнет, и даже из растений только пожухлая трава.
Странно, что на острове Вечной Ночи вообще что-то растет. Воды-то здесь вдоволь, но свет сквозь тучи почти не пробивается. Не только солнечный, но и лунный, и звездный. Тучи все же не настолько плотны, чтобы ходить на ощупь, очертания худо-бедно различимы – но неужели растениям достаточно этих скудных лучей?
Хотя здешняя флора... она тоже настораживает. Деревья не похожи на обычные деревья, кустарник не похож на обычный кустарник. И даже трава...
– А-а-а, тля!.. – заорал Плацента, подскакивая от боли. – Трава кусается!..
Запрыгали и остальные. Чахлые, скукоженные травинки, на которые никто не обращал внимания, стали шевелиться и разрастаться. Вдоль них раскрылись разрезы, а в них – блистающие искорки... словно и впрямь крошечные зубы! Там, где они касались плоти, сразу брызгала кровь.
Массено сорвал повязку и повел взглядом по земле.
К монаху присоединился Танзен. Он перешел в форму №97 (огненный столб) и закружился по земле, выжигая все на своем пути. Вехот превратился в запряженную быками телегу, и остальные забрались в нее, подальше от кусачей травы. Деревянные колеса та не трогала, а быки сами флегматично ее поедали.
Теперь первым двигался Танзен. За ним оставалась выжженная полоса, и по ней медленно, со скрипом, катилась телега-вехот. Кое-где в траве виднелись обглоданные скелеты.
Мектиг проводил пристальным взглядом какого-то латника. Скелет в кольчуге, с топором... очень хорошим топором. Мектиг взвесил на руке свою секиру, сравнил ее с лежащей в траве, немного подумал... и остался сидеть, где сидел. Его оружие лучше.
Кстати, надо все-таки придумать ему имя.
Многие авантюристы пали в этой тихой лощине. Чем ближе было к ее центру, тем больше становилось скелетов. Похоже, кровожадная трава все-таки обладала каким-то разумением – пока жертва не заходила подальше, она ее не трогала, казалась совершенно безобидной. Грызть начинала, когда убежать становилось невозможно.
Медленно скрипящую телегу догнали Имрата и Мерзопак. Титанида шагала, не обращая внимания на захлестывающие ноги травинки. Прокусить кожу прочнее железа тем не удавалось. Мерзопак же изогнул ноги почти под прямым углом и отталкивался от земли тросточкой... это очень странно выглядело.
– О, вы все еще в полном составе? – удивился Мерзопак, запрыгивая в телегу. – Я-то думал, хотя бы полугоблина вы уж точно потеряете.
– Да почему опять полугоблина-то?! – разозлился Плацента. – Ай, тля, как щипет!..
Как и у других, его ноги были покрыты рваными порезами. Леди Белка перемещалась от одного к другому и стягивала раны, но Плаценту Джиданна, конечно же, оставила под конец.
– Далеко еще? – пробасил Мектиг.
– Не знаю, - отстраненно произнесла Джиданна.
– Остров Вечной Ночи весьма протяженный, дети мои, - сказал Дрекозиус. – Несть числа его тайнам и опасностям. И слишком немногие возвращались с него, чтобы хоть что-то рассказать.
– Не настолько уж тут опасно, - весело фыркнул Мерзопак. – Я тут уже в шестой раз.
– Вы профессор Бакулюмуста, - сказал Танзен, вернувшийся в форму №50 и тоже усевшийся в телегу. Лощина хищной травы почти закончилась. – Вам вообще мало где опасно. Вы наверняка бы получили премию Бриара, если бы не стали магиозом.
– И не одну, мой мальчик! – довольно засверкал глазами Мерзопак. – Если бы захотел! Но кто сейчас мечтает о столь малом? Гораздо важнее семейные традиции!
– Лично я понятия не имею, отчего Клеверный Ансамбль продолжает раз за разом принимать на обучение Мерзопаков, - холодно произнес Танзен. – Насколько я знаю, там прямо сейчас учится ваш внук, тоже Мерзопак.