Апофеоз
Шрифт:
– Вы можете обезвредить его навсегда? – спросила Галлерия, переводя взгляд от черепа к черепу.
– Нет, - ответил Конклав. – Спустя Некоторое Время Он Восстановится.
– Какое именно время?
– Мы Не Можем Сказать Точно. Его Защищает Ультимативное Заклинание Бриара. Оно Превзошло Даже Силу Апофеоза.
– О, я обязательно восстановлюсь! – пообещал Антикатисто. – И как только я стану прежним – я начну все заново! Я закончу то, что начал! Я очищу этот мир от вас всех!.. всех!.. Никто не останется жив – ни единый волшебник!
– Я его сейчас убью, - тихо сказал Медариэн, сжимая кулак. – Я убью его.
– Не вздумай, – схватил его за руку Бельзедор.
– Ты Темный Властелин, - гневно посмотрел на него Медариэн. – Не говори мне, что тебе его жаль или что ты вдруг начал ценить человеческую жизнь.
– Я – нет, но это я. А ты до его уровня опускаться не должен. Я убью его сам – а ты отойди в сторону и отвернись.
– Не совсем понимаю твою логику.
– Ты – образцовый добрый волшебник. Таким и оставайся. Не изменяй своим принципам.
– Иначе со мной будет не так интересно сражаться? – вздохнул Медариэн.
– Именно. Ты лучший заклятый враг из тех, что у меня были.
– Лучший?..
– Конечно! Ты же даже вегетарианец!
– Я не собирался его есть... – морщась, пробормотал Медариэн. – Ладно, я не стану его убивать. У меня все равно и не получится – метода Бецалли теперь бесполезна...
Бельзедору, впрочем, тоже не удалось. Да и остальным. Почти две минуты заблокированного Антикатисто поливал пламенем Хаштубал, рубил страшнейшими клинками Бельзедор и осыпал смертельными проклятиями Локателли.
– Да будет смерть!.. да будет смерть!.. Да будет... он не умирает!.. – пожаловался председатель ученого совета. – Вот не умирает – и все тут!
Бельзедор в последний раз ударил мечом Обскотенебром, но и источающий Тьму клинок не сумел пробить Абсолютную Неуничтожимость. Темный Властелин призадумался и спросил Медариэна:
– Слушай, а куда ты дел тот серп?
– Вернул законной владелице, - ответил добрый волшебник.
– Точно не приберег на черный день в каком-нибудь тайном сундучке? Ну знаешь – на случай, если я доведу тебя до ручки и ты решишь окончательно со мной расправиться. Нет?..
– Я – не ты. Я так не поступаю.
– Знаю, знаю... А жаль. Сейчас бы он нам пригодился.
Воцарилось молчание. Усталое, вялое молчание. Еще не до конца верилось, что битва закончилась, что Антикатисто повержен, что угроза миновала.
Ему и самому не до конца верилось. Угрюмо взирая на тех, кто его пленил, он спросил:
– Ну и что дальше? Убить меня вы не сможете. Силенок не хватит.
– А мы вас арестуем, мэтр Токхабаяж, - лучезарно улыбнулся Локателли. – Вы же магиоз. Вот пусть агент Кустодиана вами и займется... мэтр Танзен, не соблаговолите ли его арестовать?..
–
– Ай-яй-яй, какая жалость, - сокрушенно молвил Локателли. – А личного разрешения председателя ученого совета вам недостаточно?
– Только для предварительного задержания, - сказал Танзен, защелкивая на запястьях Антикатисто корониевые браслеты. – Это не будет считаться официальным арестом.
– Танзен, не разводите бюрократию, - раздраженно сказал Хаштубал. – Антикатисто был объявлен магиозом сотни лет назад. Хотя это не ваш уровень, согласен. Как поступим, коллеги? Отправим его в Карцерику?
– Карцерика долго его не удержит, - возразил Медариэн. – Даже без Криабалов он могущественней любого из нас. Как только воздействие мэтра Оопсана сойдет на нет, он снова станет чрезвычайно опасен.
– Тогда куда же?
– Есть одно местечко, где заперты чудовища еще пострашней его...
Волшебники переглянулись. Локателли немного промедлил, потом кивнул. Хаштубал тоже.
– На том и порешим, - подытожила Галлерия.
На Антикатисто навесили еще корониевых кандалов – они в изобилии нашлись при мертвых антимагах. Конклав повторно оглушил его мощнейшим зарядом антимагии.
К сожалению, он по-прежнему не мог сказать, как долго продлится эффект, а ничто другое на Антикатисто не действовало вовсе. Волшебники перепробовали все, что у них было.
Галлерия, Медариэн и Локателли занялись ранеными. Они исцелили покалеченного Мектига, вылечили спину Танзену, помогли Массено, Дрекозиусу и Джиданне. Галлерия неохотно позаботилась о Плаценте, который вышел из суматохи с жалкой парой царапин, но настаивал, что близок к смерти и только прекрасная владычица эльфов может его спасти.
Имрата позаботилась о себе сама, снова заполучив Белый Криабал. Принять помощь от смертных она не пожелала.
Сами себя великие волшебники тоже восстановили. Бой был тяжелым даже для них. Почти все были перемазаны в грязи и крови – в том числе ядовитой демонской. Многим пришлось менять одежду.
Совсем без повреждений вышел только Бельзедор – этот утратил только доспехи. Заметив, что полностью обнажен, он на миг прикрыл глаза – и оказался облаченным в черный плащ с кровавым подбоем.
Хаштубал Огнерукий пристально смотрел на него, крутя в руках Красный Криабал. Он открыл его на одной конкретной странице.
– Очень мощное заклинание, - кивнул Бельзедор, это заметив. – Однажды меня им уже убивали.
– Кто? – осведомился Хаштубал.
– Мой покойный муж, - холодно сказала Галлерия. – Когда мы бились с Бельзедором, он владел Красным Криабалом, а я – Зеленым.
– В тот раз я пробыл мертвым семнадцать лет, - жизнерадостно добавил Бельзедор. – Но потом меня воскресили.