Апокалипсис 1

Bakenlly Aron

— Макс, звучит, как редкостный буллшит. — Покачал головой Алексей.

— Я же сказал «представь», а не «послушай реальный факт сего мира». Так что? Хватит ли тебе яиц признаться ей в своих чувствах? Больше попыток не будет.

Лёха промолчал. Он сидел и судорожно соображал, а затем родил очевидную мысль:

— Смысл представлять, если этого всё равно никогда не случится? Знаешь, я пойду возьму себе ещё один бургер. Ты что-нибудь будешь?

— Нет, ничего. — Улыбнулся я.

Я знал, что для Лёхи даже предположить, что он может в этот печальный для Риты момент признаться ей в любви,

страшнее, чем сесть на диету. И я его в этом не винил. Два часа назад я тоже не думал, что просто возьму и поцелую Алёну. Женщины… Они постоянно вдохновляют нас на ебанутые поступки, и с этим ничего невозможно поделать.

Глава 9

Часть 4. Листопляс

В империю я зашёл часов в семь. Из пати была Юля и Женя, которые танцевали возле сраных деревьев.

— Вам заняться больше нечем, стриптизёры-онанисты? Я, конечно, понимаю, что один из вас просто секси, но другой-то из вас мало того, что с жирной жопой, так и танцует, как пьяный орангутан, тряся своим подобием волосатых полуженских сисек. Женя, если что, секси. Юля второй вариант. А то, вдруг, не поймёте сами.

— Я сейчас возьму и убью тебя, нахрен! — Огрызнулась жрица. — Меня и так этот дебилоид сегодня до белого каления довёл!

— Кто?

— Угадай, блин! Адольф твой. — Ответила Юля. — Сперва был таким тихоней, а теперь вечно ноет: то ему не так, это не так.

— Бля, а что случилось-то? — Спросил я.

— Сперва он начал возмущаться, что я его не хиляю. Я объяснила, что он и так почти урона не получает от этих мобов. Тогда он начал ныть, что уйдёт. Окей. Я начала его целить, но хил, сам понимаешь, кастовать постоянно бессмысленно, поэтому я раз минуты в три-четыре вешала на него «священный огонь». В итоге, он начал возмущаться, что я хиляю его только для виду и отказался танковать. Я уже тогда хотела его послать далеко и подальше, но Женя вызвался танковать.

— Так мобы же с удара убивают нас! — Заметил я.

— Я въёб зелье повышения брони. Хуёвая затея, но выполнимая. — Кивнул пузач. — Адольф хоть и уебан, но опыт с ним изи фармится. Поэтому я решил не упускать такую халяву.

— Ага, только вот после этого, мне пришлось Женю хилять по КД и вешать на него баффы. Так этот полудурок начал кричать, что своего я нормально хиляю, а его на отвали лечила. Короче, мы так промучались, наверное, минут двадцать, пока этот мудак вообще не тронулся головой и не стал говорить, что мы неуважительно дышим, а значит, нам не нравится с ним фармить. И после этого он взял и ушёл.

— Блять, аха-ха, нахуй! — Не выдержал, наконец, я. Честно, я стойко держался, чтобы не заржать, но последний высер про неуважительное дыхание, меня просто уебал.

— Понимаешь? Понимаешь? — Дважды повторила жрица. — Знаешь, я лучше возьму в пати снова

Федю и буду слушать его постоянные извращённые шутки, чем ещё раз буду фармить с этим идиотом!

— Бля, ну все понимают, что он мудак, но он приносит нехилый опыт. Я, благодаря, нему апнул 69й уровень, и скоро подниму 70й. И вы поднимите. Просто забейте на это нытьё. Он убивает крутых мобов с трёх ударов.

— Ага, а использует все десять! — Рассмеялся Женёк.

— Во-во! — Кивнула Юля. — Хотя бы отключил автонаведение, раз не может попадать.

— Ладно тебе, Юлка. Зато этот Адольфик набил… Ебать, уже сорок тысяч очков для гильдии! Он у нас на первом месте! И ты хочешь от него избавиться? Не, нихуя. Скорее я избавлюсь от твоих прыщей. Ой, бля, это же твои сиськи, сорян, постоянно путаю…

— Лучше я буду до скончания своих дней слушать твои тупые шутки про мою грудь, чем продолжу фармить с этим чародеем. — Заметила девушка.

— Пойдёшь со мной в следующий раз. Если он начнёт хуйню нести, я его застебаю так, что он на пердаке в космос улетит. — Обнадёжил я жрицу.

— Ага, скорее он тебя с пары ударов уложит. — Заметила Юля.

— Но использовать ему придётся не менее десяти! — Крикнули мы в один голос с Женей и рассмеялись.

* * *

В пятницу утром я был невероятно разбитым и хотел умереть. Не потому что я был как-то расстроен, а потому что лёг, сука, в три ночи. Когда я пятый раз чуть не окунул свою харю в тарелку с манкой, мама заметила:

— Я у тебя после двенадцати буду конфисковать твою тупую приставку.

— Так мне уже 20, ты немного опоздала, мама. — Попробовал отшутиться я.

— Макс, я серьёзно. Ты видел, какие у тебя синяки под глазами? Так нельзя!

— Льзя. — Ответил грустно я. — И вообще, Энштейн спал по два часа в сутки и тем не менее делал невероятные открытия.

— Кто тебе такое сказал?

— Да я только что это придумал, думал, прокатит.

— Ох… — Мама тяжело вдохнула. — Собирайся уже в универ, кашу можешь не доедать. А то ты точно в неё упадёшь.

На улице меня никто не ждал, и я уже решил, что мне снова придётся брать на таран тушу друга, чтобы вытащить его в универ. Но стоило мне подойти к его подъезду, как вышел Алёшка такой же сонный и удручённый, как и я.

— Макс, давай, проебём сегодня пары, а?

— Никак нельзя. У нас мат. статистика у старого алкаша. Он и так ебанутый, а если ещё на неё не придём, то считай, что в армию оба поедем.

— И какой она парой? — Спросил жалобно друг.

— Четвёртой.

— Господи, за что? — Захныкал толстяк и закурил сигарету.

На остановке друг зашёл в ларёк и купил банку энергоса. Я не стал рисковать, потому что мой анус по-прежнему дичайше прорывало через час-полтора, после поглощения этого напитка богов. А взбодриться сейчас, пиздец как стоило.

Когда я сел в автобус, то мне пришло сообщение в телеграме. Я быстренько побежал смотреть, надеясь, что сейчас Алёна напишет, что первая пара отменяется, и тогда мы с Алексеем сможем поспать в библиотеке на удобных стульях. Сообщение и вправду было от Алёны, но было оно адресовано не в нашу универскую группу, а непосредственно мне.