Апокалипсис "Фунги"
Шрифт:
Я аккуратно заглянул в кабину. Тела лежали вповалку, по дну растеклась кровь. Несколько раненых зэков пытались подняться. Я милосердно застрелил их.
Люди в колонне замерли и смотрели на нас, как на призраков.
– Мамка!
– закричал Павлик и бросился в гущу колонны.
Женщина попыталась броситься навстречу, но оказалась скреплена одной рукой наручниками с остальными. Она дернулась, но осталась на месте. Размазывая слезы по грязному лицу, она обнимала и целовала сына.
– Граждане!
– Начал Андрей.
– Там за бугром лагерь неприятеля. Они могут оказаться здесь очень скоро.
– А вы кто такие есть?
– Спросил мужчина, по пыльному лицу которого трудно было определить возраст.
– Мы с 'Элеватора', слышали?
– Нет.
– Неуверенно сказал мужчина.
– Ничего, скоро услышите.
Наши бойцы нашли ключи от наручников на теле одного из солдат 'Армии Возрождения' и помогли людям освободиться. Запыленная толпа никак не могла взять в толк, что они уже свободны. Они как-то неуверенно, искоса посматривая на нас, суетно и бесцельно двигались.
– Чего смотрите на нас, как солдат на вошь. Сажайте старух в кузов и езжайте, пока вас не догнали.
– Марат подхватил первую попавшуюся старушку и подсадил ее в кузов.
Народ оживился. Мужики помогли старикам забраться в кузов и кабину. Нашелся водитель, который сел за руль. Грузовик развернулся прямо по телам убитых зэков и поехал в обратную сторону. Оставшиеся люди двинулись следом, снова утопая в пыли.
Мы провожали людей взглядом минут пять. Затем оттащили от дороги трупы и припорошили их землей. Теперь нам предстояло наблюдать за лагерем неприятеля.
Глядя на лагерь из засады я понимал, что основные силы 'Армии Возрождения' здесь. Непонятно для чего был организован тот марш с артиллерией. Возможно, они не знали уровень нашей боевой подготовки и разведки. Теперь то они точно понимают с кем им пришлось столкнуться. Путь назад им закрыли, да он им теперь и не нужен. Впереди богатый 'Элеватор', способный прокормить их года три. Саранча.
– Как думаешь, Андрей, для чего они людей свозят?
Андрей уже битый час не отпускал бинокль.
– Заразят и пустят против нас. Ты же слыхал, что зэки умеют как-то дрессировать зараженных. Представь, три тысячи зомби одномоментно прыгающих на наш забор. Нам не совладать с таким количеством.
– А что делать? Штурмом их не взять, да еще и люди в заложниках получаются?
– В штаб надо доложить. Пусть они принимают решение.
– Время потеряем.
– Надо сноситься туда бешеным кабанчиком.
– Дня два уйдет все равно, даже если бежать. Тут же километров сто осталось?
Андрей достал карту, на которой уже был обведен кружочком лагерь неприятеля. Он отмерил карандашом с линейкой расстояние от кружочка до 'Элеватора'.
– Восемьдесят километров.
– Он задумался и через некоторое время изрек.
– Нам нужно украсть машину.
– Как это?
– А так это, без шума и пыли. Запомни, лучше день потерять, а потом за пять минут доехать.
– Рискованно. Можем шум поднять раньше времени.
– Не дрейфь, Серега! Для этого мы и пялимся целый день на этот лагерь. Сделаем все чисто.
Я знал,
В лагере противника наблюдалась активность в течение дня. Сначала пришла колонна бронетехники. В ней было три танка и пять БТРов. Затем привели еще человек двести людей и загнали их в оградку. А к вечеру пришла еще одна военная колонна. Мы насчитали в ней больше тысячи бойцов. 'Брони' у них почти не было. Грузовики, пикапы с установленными в кузовах пулеметами и автоматическими гранатометами. Армия неприятеля солидно пополнилась.
– Откуда у них взялась лишняя тысяча человек?
– Недоумевал Андрей.
– Без понятия. Жажда легкой добычи заставляет воронье слетаться.
Прибывшие войска стали немного особняком. Они организовали свой лагерь, со своей кухней и прочим.
– Это не 'Армия Возрождения', это союзники какие-то. Интересно, с кем они смогли договориться?
– Вслух подумал Андрей.
– Дай бинокль, посмотрю.
– Попросил я.
С такого расстояния сложно было разобрать принадлежность прибывших войск. Одеты в одинаковую камуфляжную форму. Техника тоже раскрашена зелено-коричневыми пятнами. Нас заинтриговал союзник 'Армии Возрождения'. С такими откровенными отморозками иметь дела проблематично, что и доказали военные, попавшие в рабство на несколько лет.
Вдруг возле самой большой палатки, на флагшток поднялось черно-красное знамя. Я присмотрелся внимательно.
– Ни хрена себе!
– Искренне удивился я.
– Это же Панюшка. Это его анархистское знамя.
– Да ладно?
– Андрей вырвал бинокль из моих рук.
– Да как же им удалось снюхаться? Столько сил положено, чтобы их рассорить, а они все равно объединились.
– Тысячей может и не ограничиться, у Панюшки людей гораздо больше.
– Предположил я.
– Кажется, за нас взялись очень серьезно. По-любому придется 'лететь' в штаб сегодня.
К вечеру от лагеря отделились четыре автомобиля, два от 'Армии Возрождения' и два от лагеря Панюшки. Союзники решили выставить часовых. Машины отъехали на расстояние километра от лагеря и встали. Нам пришлось плотнее затиснуться в неровности рельефа и ждать темноты.
– Ну вот и машина.
– Андрей повернул испачканное пылью лицо в мою сторону.
– Подарок судьбы.
Ближе всего к нам стоял пикап анархистов. В кузове, за пулеметом на высоком станке стоял боец. Некоторое время он водил пулеметом в разные стороны, а потом плюнул и уселся на кабину.
– Неплохо бы 'языка' взять с собой.
– Ага.
– Согласился я с Андреем.
– Опаснее только живого брать.
– Зато интереснее. Я думаю у них еще радиоперекличка будет с постами, поэтому кто-то должен отвечать в попад.
– Логично.
– Ну всё, ждем темноты.
Наступила ночь. Степь наполнилась стрекотом сверчков. Едва зародившийся месяц, отсвечивал на ночных облаках. В прицеле ночного видения фигура пулеметчика была хорошо видна. Тот клевал носом, а затем и вовсе скрылся а боротом. Водитель иногда выходил из машины, обстукивал ногой все колеса по очереди, будил пулеметчика и снова скрывался в кабине. Один раз пулеметчик сделал доклад по рации. Не очень-то их напрягали с проверками.