Апокалипсис в Неявь-Мире
Шрифт:
Ваня направил сани в сторону горных пиков, темнеющих на фоне пасмурного неба. Низкие тяжелые тучи медленно ползли, цепляясь за остроконечные вершины, и не было в них ни малейшего просвета, чтобы пропустить даже самый маленький солнечный лучик, который был сейчас так необходим угасающей Живинке. Ваня с тревогой посмотрел в ее бледное лицо. Дышит ли? С облегчением заметил, как едва уловимо дрогнули ресницы. Жива. Сани мчались по небу с огромной скоростью, ветер обжигал щеки, на глаза навернулись слезы, и дышать было трудно. Но Ване казалось, что они летят недостаточно быстро. Дорога была каждая минута. "Скорее! Скорее!" – подгонял он свой волшебный транспорт,
Сани снизились у самой кромки воды. Ваня соскочил с них и принялся что было сил звать дракона. Не давала покоя мысль, что тот мог покинуть эти места. Тогда Живинка была обречена. Ведь Ваня не сможет переправиться через море без его помощи. И назад, через горы, вернуться не сможет, потому что сани, стоявшие на теплом песке, ни за что не взлетят. Как было и тогда, в Весении. Сани – это зимний вид транспорта. Снега нет, значит, не поедут и не полетят. Вся надежда была сейчас на дракона, а он все не появлялся.
–Драко-о-он! Драко-о-он!! – Ваня не жалел голоса и охрип уже, а вместо крика из горла вырывалось шипение. Он вспомнил, как однажды заболел ангиной. Тогда при попытке сказать что-то получался такой же сиплый свист. Разве услышит дракон из глубины леса этот слабый звук? Если он вообще еще там! Паника все сильнее охватывала Ваню, а надежда спасти Живинку таяла.
Вдруг вершины деревьев заходили ходуном, и над ними поднялась в воздух гигантская зеленая туша, хлопая кожистыми крыльями. Произошло чудо. Дракон услышал его и торопился на зов. Вначале до Вани донесся лишь звериный рык. Неужели Дар Толкователя Языков не вернулся? Но тогда он не сможет объясниться с драконом! Однако, бессмысленное рычание летящего чудовища вскоре обрело знакомую Ване стихотворную форму. Дракон радостно кричал:
Возвратился ты назад,
И тебе я очень рад,
Ведь не ждал увидеть снова
Друга, сердцу дорогого!
Я с тех пор леса не жгу,
Я деревья берегу,
Жгучий перец не жую
И огнями не плюю!
–А я-то как тебе рад! –прошипел в ответ Ваня, чуть не плача от счастья.-Мне так нужна твоя помощь! И срочно!
–Я твою услугу помню, что попросишь – все исполню, – отвечал дракон, опустившись на берег рядом с Ваней и подняв крыльями настоящую песчаную бурю. Заметив Живинку, спросил удивлённо:
–Что с подругою твоей? Нет совсем лица на ней!
–Ей очень плохо! Помочь может только солнце, его тепло и свет! А на небе тучи!
Дракон поднял вверх длинную морду и выдохнул пар из огромных выпуклых ноздрей, издав печальный вздох:
–Тучи небо обложили,
Солнце ясное закрыли,
Стало холодно в горах,
Я без солнышка зачах!
–Прошу тебя, перенеси нас с Живинкой через море, в страну Осению! Ты такой большой и сильный, ты сможешь!-взмолился Ваня.
–Для людей я с давних пор
Страшный монстр Огнегор!
Как огня меня боятся,
Станут копьями бросаться,
И едва завидев нас
С боем выгонят тотчас!
Таков был ответ дракона. Об этом Ваня как-то не подумал. В самом деле, как встретят их на том берегу? Знают ли жители Осении о том, что дракон на самом деле не собирается на них нападать? Только Агриппина знала, что дракон не злой, но вряд ли бабочка сумела рассказать об этом королеве Листопадии и Живинке. Скорее всего в Осении им будут не рады и попытаются прогнать прочь! Но выхода
–Пожалуйста, Дракоша. Сделай это для меня, иначе Живинка погибнет! Ей срочно нужен хотя бы маленький солнечный лучик!
Ваня посмотрел на лежащую в санях девочку, и его сердце сжалось от страха. Лицо ее приобрело голубоватый оттенок. Он нагнулся к ней и прислушался. Успокоился, различив слабое дыхание. Но как долго она ещё сможет дышать? За спиной раздался гулкий голос дракона:
–Ладно уж, тебе, как другу,
Эту окажу услугу!
На хребет мой заберись,
Да как следует держись.
А подругу я возьму
И зубами подниму.
В море не свалитесь с нею,
Ведь нырять я не умею!
Долго уговаривать Ваню не пришлось. Он ловко забрался на драконий хвост и, держась за гребень, вскарабкался вверх по зелёной гладкой спине. Оттуда с замиранием сердца наблюдал, как дракон острыми белыми зубами подцепил воротник шубки Живинки и, крепко держа, перенес и положил ее рядом с Ваней, точно она весила не больше перышка. Ваня обхватил ее одной рукой, а другой вцепился в кожистый гибкий гребень. Не упасть бы, в самом деле, в морскую пучину. Он поерзал, устраиваясь поудобнее. Гладкая спина дракона скользила, как кожаное сиденье неудобного кресла в кинотеатре. «Готов!»– крикнул мальчик дракону, и тот взмахнул своими гигантскими перепончатыми крыльями, обдав его ветром. Плавно поднял в воздух свое грузное круглое тело и полетел над темной колышущейся водой.
Впереди устрашающе чернели иссиня-фиолетовые тучи, не оставляя надежды увидеть в Осении чистое голубое небо и солнце. «Да что такое случилось в Неявь-Мире?» – с тревогой думал Ваня, глядя на унылую картину. – «Почему и здесь все затянуто тучами? Что-то мне все это не нравится». На душе у Вани было неспокойно. Нехорошее предчувствие тяготило его. Но другого пути не было.
От влажного морского воздуха теплые зимние вещи напитались сыростью, и стало неуютно и зябко, хотя волшебная «самогрейная» одежда по-прежнему излучала тепло. И все же промозглый ветер забирался за воротник и в рукава, обдавая холодом. Дракон старался лететь так быстро, как только мог, и вовсю махал крыльями. Но Ваня просил его лететь ещё быстрее. Иногда ему казалось, что Живинка перестала дышать, и тогда сердце обмирало у него в груди. Он всматривался в ее лицо и немного успокаивался, лишь заметив лёгкое дрожание ресниц. «Только не умирай. Осталось совсем немного. Я добуду тебе солнце, добуду. Уже скоро!» – мысленно уговаривал он Живинку. Вскоре между хмурым небом и водой Ваня различил очертания берега. Медленно росли, приближаясь, очертания городских домов. Запестрели в серой мгле их рыжие черепичные крыши. Он разглядел среди них самую высокую, со шпилем. Это была башня королевского дворца.
Дракон пролетел над пустынным каменистым берегом, о который с оглушительным ревом бились злые волны, и взял направление к городу. Внизу потянулись узкие улочки, совершенно безлюдные в ранний утренний час. Показалось странным, что в окнах домов не горел свет. Неужели все ещё спят? Все окна были черные и как будто печальные, а занавески на них плотно задернуты. Вымощенные крупной брусчаткой улицы были мокрыми от дождя, кое-где блестели лужи. «Таким я увидел этот город впервые. Серый и безлюдный, разве что нет ливня. Что же стряслось с Листопадией? Наверное, она грустит о чем-то, раз погода такая пасмурная», – подумал Ваня.