Апокалипсис завтра
Шрифт:
Змея, зашипев, кинулась и проглотила весь земной шар целиком. Он исчез в черной глотке и стал медленно проваливаться в длинное чешуйчатое туловище. Гиена бросила в сторону трубку и принялась слизывать со стола свежую кровь. Кобра отрыгнула и только теперь вперилась взглядом жутких чёрных глаз в Алексея. Сатанинским голосом она прорычала:
– Ты следующий!
Жирная кухарка залилась диким хохотом, которого Стрельничев уже не слышал, утопая в темноте.
Война.
Чёрный дым.
Дрожь земли.
Серое небо.
Запах гари.
Ручеёк крови на пыли.
Ковёр из гильз.
Тишина.
Из-за контузии
Ау, ау, ау. Ппухххх, ппухххх, ппухххх, ппухххх. Ау, ппухххх, ау, ау, ппухххх. Фьюить, фьюить. Весь мир превратился в ад. Обезумевший, грязный, контуженный, забывший своё имя и местоположение Иван сидит в окопе, сжавшись в комок, закрыв несчастную голову руками. Вокруг него рвутся снаряды, воет земля. От взрывов стоит невыносимая жара. Солдат Иван мычит в ответ на каждый грохот. В какой-то момент он выпадает из этого кошмара и оказывается в тёплых нежных ладонях матери.
Примерно в пятистах метрах от него, по другую линию фронта, в таком же грязном окопе сотрясаемом взрывами, укрывшись плащом от земляного дождя, закрыв грязными ладонями лицо, сидит Джон. Он тоже не здесь. Сейчас Джон гуляет дома по родительскому ранчо. Гладит холку любимого мерина по кличке Морган.
Канонада усиливается. Оба солдата сильнее вжимаются в землю. Ппуххх, ппухх, бух, бу-бу-бух, бу-бу-бу-бу-бу-буххххххх…
Наступает тишина. Иван вырывается из милых объятий матери. Медленно встаёт, стряхивает землю с поседевших за последние два дня волос. Оглядывается. Позади него поле усеяно трупами товарищей, с которыми ещё утром он шутил и ел полевую кашу. Иван подходит к соседнему окопу и видит верхнюю половину тела Лёхи. Своего друга Лёхи. Неисправимого шутника и балагура Лёхи. Теперь ниже груди у Лёхи лишь торчат остатки внутренностей. Весёлые глаза Лёхи закатились и стали страшными, мёртвыми. Изо рта Лёхи вместо новых острот течёт струйка крови. Иван падает на колени перед ним, обнимает голову друга и начинает подвывать.
В это время с другой стороны поднимаются несколько выживших бойцов. Среди них ещё есть уцелевший чудом командир. Он оглядывает солдат и поднимает их в атаку криками:
– Джеронимо! Коммон, гайз!
Джон из последних сил поднимается, начинает бежать с остальными. Примерно через минуту впереди раздаются малоразличимые крики на русском языке, и на бегущих обрушивается шквал пуль. Джон инстинктивно падает на землю и закрывает голову руками…
Иван не успевает оплакать друга. Он слышит наступление противника. В этот момент его накрывает абсолютная ярость. Иван хватает Лёхин пулемёт с вымазанным кровью прикладом, встаёт в полный рост и открывает шквальный огонь по фигуркам, бегущим навстречу. По щекам Ивана текут слезы, будто реки между грязных берегов. Он, не помня себя, кричит:
– Сс-ууу-ккк-ааааа!!!! Сдохните бля-а-аааа-аааа-тттььь!!!!!
За минуту пулемёт выплёвывает из ствола всю ленту. Когда патроны кончаются, из чёрного дула валит белый дым. Иван бросает оружие на землю, садится и начинает плакать, обхватив голову ладонями.
Стрельба стихла. Джон поднял голову от земли, огляделся. Все, кто минуту назад бежал в атаку, лежат в нелепых позах, с вырванными красными дырками на камуфляже. Джон, весь содрогаясь в судорогах от шока, идёт вперёд и видит сидящего плачущего солдата. Он подходит к нему и, пытаясь успокоить, гладит его по седым земляным волосам. Иван поднимает заплаканные глаза и не видит в чужаке противника. Ему кажется,
– Братка! – Иван тянет незнакомца за одежду вниз. Джон садится рядом. Иван обнимает его как родного и всхлипывая, сбивчиво делится своей болью. – Они… они… убили… всех наших… Они… они убили Лёху! Зачем они убили Лёху?! М-моего Лё-ё-ёху… – и Иван сваливается в рыдания. Джон тоже плачет, прижимает безумную Иванову голову с запёкшейся в ушах кровью к своей груди. Немного проплакавшись, Джон говорит будто бы сам с собой:
– Мы оба потеряли всех наших друзей. Мы оба проиграли… Зачем это всё… Зачем?
На другом конце света, в самом высоком небоскрёбе, в дипломатическом зале для конференций, обставленном самой дорогой мебелью и золотыми статуями, за круглым столом собрались самые сильные мира сего – самые богатые бизнесмены на этой планете. Председатель собрания, пожилой мужчина в модном костюме ценой в тысячи долларов, поднялся со своего кресла, держа в руке бокал с самым дорогим шампанским на свете. С показной улыбкой он окинул взглядом собравшихся деловых людей и произнёс речь:
– Дорогие друзья! ["Ложь, у тебя не было друзей никогда!". Председатель поворачивается к экрану компьютера и с вежливым упрёком говорит: "Уважаемый писатель, как вас там, Алексей Квашнин, позвольте я закончу…". И при этом ехидно улыбается. "Конечно-конечно, я и не думал вам мешать, дорогой господин", – отвечаю я. Бизнесмен вновь обращается к публике.] Мы собрались в этом зале, чтобы поздравить себя с успешным ведением дел! В этом году обе стороны Третьей мировой войны закупили у нас втрое больше оружия, чем в прошлом, таким образом утроив нашу прибыль! Я поздравляю вас и без преувеличения могу сказать, что мы выиграли в этой войне…
Люди не роботы.
Красный "Фольксваген".
– Ты только и делаешь, что пьёшь со своими дружками по выходным! Нет, чтобы взять и сводить меня в кино или в театр! – раздражённо пилила жена. Миловидная полноватая женщина пятидесяти лет, с седыми кудрявыми волосами и красным беретом на них.
– Ну что ты… ну что ты… – бурча глухим голосом пытался защищаться от супруги её муж, ведущий машину, – забитый плешивый полный мужичок маленького роста. Внешностью он напоминал Дэнни Де Вито.
– Дома ничего не делается! Проклятые плинтуса не можешь пришить уже несколько лет! – продолжала пикировать она.
– Ну что ты… ну что ты…
Бежевая "Тойота".
– Съел бы тебя сейчас, мой сочный персик… – красивый молодой парень атлетичного телосложения, с коротко стрижеными русыми волосами, одной рукой держался за руль, второй поглаживал нежную кожу бедра своей восемнадцатилетней подружки.
– Продолжай, я люблю твои прикосновения… Они сводят меня с ума… Ещё немного и я сяду тебе на лицо… – девушка с длинными светлыми волосами изогнулась в невыносимом желании и тихонько застонала.
– Боже, девочка, как я хочу тебя… – его рука пошла выше, к месту, где сходятся бедра.
– М-м-м-м…
Чёрный "БМВ".
– Короче, пацаны, вот вам по стволу! – сидящий рядом с водителем молодой качок в спортивном костюме открыл бардачок, вытащил из него несколько пистолетов и раздал троим похожим на него ребятам, сидящим сзади.
– Мне-то дай пушку! Чуть чего – прикрою… – пробасил водитель, бритоголовый парень с мощной башкой как у Стэтхема. Этот в отличие от остальных был одет в чёрную кожаную куртку. Качок-главарь посмотрел на него, усмехнулся и отдал ему свой пистолет. Сам взял из сумки дробовик.