Апокалипсис
Шрифт:
— Сарио, ты что, издеваешься? — воскликнул Феликс. — Ведь это ты хотел прикончить Сеть.
— Я хотел сделать это чисто! — рявкнул Сарио. — И не хотел, чтобы она истекла кровью и померла навсегда, дергаясь и задыхаясь. Это должно было стать общим решением глобального сообщества тех, кто её поддерживал и обслуживал. Конструктивным действием, совершенным людьми. А не победой энтропии, хакерских программ и вирусов. Черт побери, ведь именно это сейчас и происходит в Сети.
В кафе на верхнем этаже по всему периметру имелись окна из закаленного стекла, отклоняющие свет. Обычно жалюзи на них были опущены. Теперь Сарио промчался вдоль окон, поднимая
Помещение залил резкий дневной свет. За окном был ясный солнечный день, но куда бы ни падал взгляд из этой высокой точки, везде над Торонто поднимались столбы дыма. Башня в центре города, гигантский модернистский кирпич из черного стекла, извергала в небо пламя.
— Сеть разваливается, как и все вокруг. Слушайте, слушайте. Если мы бросим Сеть умирать медленно, какие-то ее части останутся живы еще несколько месяцев. А может, и лет. И что будет по ней гулять? "Трояны". "Черви". Спам. Системные процессы. Зональные пакеты данных. То, чем мы пользуемся, разваливается и требует постоянного обслуживания. То, что мы отвергаем, не используется и может жить бесконечно. Мы собираемся оставить после себя Сеть, похожую на мусорную яму, набитую промышленными отходами. Это и станет нашим наследием — памятью каждого удара но клавиатуре, которые делали вы, я и кто угодно и когда угодно. Дошло? Мы собираемся бросить ее подыхать медленной смертью, как раненую собаку, вместо того чтобы прервать ее мучения одним выстрелом в голову.
Ван почесал щеки, и Феликс увидел, что он вытирает слезы.
— Сарио, ты и прав, и не прав, — сказал он. — Оставить Сеть ковылять понемногу дальше — правильно. Мы все еще долго будем понемногу ковылять, и, может быть, она кому-нибудь пригодится. Если где угодно в мире хотя бы один пакет данных будет передан от одного пользователя другому, то Сеть сделает свое дело.
— Если хочешь убить её чисто, то можешь это сделать, — заявил Феликс. — Я премьер-министр, и я так решил. Я сообщу тебе корневые пароли. И всем вам тоже. — Он повернулся к белой доске, на которой работники кафетерия обычно писали название текущего фирменного блюда. Теперь доску покрывали остатки жарких технических дебатов, которые вспыхивали между админами с первого дня.
Он рукавом расчистил на доске место и стал писать длинные и сложные буквенно-цифровые пароли, сдобренные знаками препинания. У Феликса был дар запоминать пароли такого рода. Он сомневался, что это ему когда-нибудь еще пригодится.
> Мы уходим, Kong. Горючее все равно почти кончилось
> да что ж тогда правильно. Для меня было честью работать с вами, господин премьер-министр
> какие у тебя перспективы?
> я поручила молодому админу позаботиться о моих женских нуждах и мы нашли еще одну кладовочку с едой которой нам хватит на пару недель ведь нас теперь осталось всего пятнадцать
> ты потрясающая, Queen Kong, серьезно. Но не изображай из себя героя. Когда надо будет уйти — уходи. Там снаружи обязательно что-нибудь найдется
> береги себя Феликс, серьезно кстати я тебе писала что количество запросов из Румынии увеличилось? Может быть они там постепенно становятся на ноги
>
> да, в самом деле. Мы ведь как чертовы тараканы, нас трудно убить
Связь прервалась. Феликс вышел в "Firefox" и перезагрузил "Google". Сайт не отзывался. Он еще несколько раз щелкал кнопку перезагрузки, но безрезультатно. Феликс закрыл глаза и услышал, как Ван чешет ноги, потом набирает на клавиатуре что-то короткое.
— Они снова на связи, — сообщил он.
Феликс облегченно выдохнул. Затем послал в группу новостей сообщение — то самое, которое он переписывал пять раз, пока текст его не удовлетворил.
Ты тут береги все, ладно? Мы еще вернемся. Когда-нибудь.
Уходили все, кроме Сарио. Он отказался. Но все же спустился их проводить.
Админы собрались в вестибюле, Феликс поднял бронированную дверь, и внутрь ворвался свет.
Сарио протянул руку.
— Удачи, — пожелал он.
— Тебе тоже, — отозвался Феликс. Рукопожатие у Сарио оказалось твердым. — Может, ты был прав.
— Может быть.
— Все еще собираешься выдернуть пробку?
Сарио взглянул на подвесной потолок, словно пытаясь сквозь усиленные потолочные перекрытия рассмотреть гудящие серверные стойки на верхних этажах.
— Кто знает? — произнес он наконец.
Ван почесался, и облачко белых чешуек заплясало в солнечных лучах.
Пошли найдем тебе аптеку, — сказал Феликс и двинулся к двери.
Остальные админы последовали за ним.
Они подождали, пока за ними закроются внутренние двери, затем Феликс открыл наружные. В воздухе пахло скошенной травой, первыми каплями дождя, озером и небом, а мир казался старым другом, от которого целую вечность не было весточки.
— Пока, Феликс, — говорили другие админы.
Они постепенно расходились, пока он стоял наверху короткой бетонной лестницы. От яркого света у него слезились глаза.
— Кажется, на Кинг-стрит была аптека, — сказал он Вану. — Разобьем окно кирпичом и добудем тебе кортизон, хорошо?
— Ты у нас премьер-министр. Вот и действуй.
За пятнадцать минут они не встретили ни единого человека. И не услышали ни единого звука, если не считать птичьего чирикания и гудения ветра в электрических проводах над головой. Все это очень напоминало прогулку по Луне.
— Готов поспорить, что у них там есть шоколадные батончики, — заявил Ван.
Желудок Феликса непроизвольно сжался. Еда.
— Угу, — буркнул он, давясь слюной.
Они прошли мимо небольшого трехдверного автомобиля. На переднем сиденье они увидели высохшее тело женщины с высохшим младенцем на руках, и рот Феликса наполнился горькой желчью, хотя сквозь закрытые окна запах едва пробивался.
Он уже несколько дней не думал о Келли и 2.0. Феликс упал на колени, и его вырвало. Здесь, в реальном мире, его семья мертва. Все, кого он знал, мертвы. И ему захотелось лечь на тротуар и лежать, пока он тоже не умрет.
Худые руки Вана скользнули ему под мышки и слабо потянули вверх.
— Не сейчас, — сказал он. — Когда мы окажемся под надежной крышей и что-нибудь поедим, вот тогда и сможешь это сделать, но не сейчас. Ты меня понял, Феликс? Не сейчас, черт побери!
Ругань Вана привела его в чувство. Он встал. Колени дрожали.
— Еще один квартал, и все. — Ван положил руку Феликса себе на плечо и повел его дальше.
— Спасибо, Вам. Извини.
— Не за что. Кстати, тебе очень нужно под душ. Только не обижайся.