Апокалипсис

Васильева Анжелика

Но Леди Элтрисса не была настолько проста. Умная женщина просто умела держаться в обществе и производить впечатление на нужных людей. Мне она тоже нравилась. И я была рада тому, что она воспринимает меня как вторую сестру, а не как врага.

После завтрака я позволила незнакомым служанкам причесать и заплести мои волосы на ночь, как здесь принято, и легла спать.

Разбудило меня закатное солнце. Разнообразия ради я попыталась записать свои собственные ощущения вместо дневника исследований. Это было очень необычно, и я не посмела записывать эти абзацы в чистовой дневник, но после мне стало

немного легче. И повинуясь суеверному порыву, я сожгла сегодняшние записи в камине. Горели они очень красиво, и мне было тепло. Самое главное — мне было тепло. Балтхиорская крепость строилась намного позже, чем Кертодольская, и благодаря этому была более изысканной и совершенной. Войны здесь в основном проходили на кораблях и на берегу, поэтому крепость на холме возводилась для жизни, а не для обороны от недружественных армий.

Служанки принесли мне «ужин», а после я полночи смотрела на звёзды и безмятежное море. Мне этого не хватало — умиротворения, которое дарит этот пейзаж. Хорошо, что я не отказалась ехать.

Ранним утром мне всё ещё не хотелось спать, поэтому я умылась, с помощью служанок переоделась в простое платье и направилась в хлев, в котором размещали животных перед тем, как выпустить их внутри стен.

За оленями и дикими кроликами следили конюхи и фермеры. Лекари также присутствовали, но им всем было далеко до знаний Сэра Дардиона или даже Айель. Я ничего им не сказала, попросив лишь выводить для меня животных на солнце.

В воздухе пахло морской солью, а если прислушаться, можно было услышать волны. Может, переехать к Филлиппу в Балтхиор, когда всё кончится?

Неторопливо проверяя животных, гладя оленят и успокаивая их ласковым тоном голоса, я осознала, что уже очень долго не прикасалась к здоровым зверям. Это было очень приятно. Мягкая шерсть разных оттенков, мокрые носы, неловкие, не агрессивные движения. Я даже начала улыбаться, пока мне не попался первый больной лось. Он ещё не был буйным, но глаза его уже покраснели и покрылись белой пеленой. Я приказала забить его и сжечь.

После этого я уже не могла спокойно осматривать животных и, хорошо отмыв руки, чтобы они перестали пахнуть шерстью, побрела к морю. Удивительно, но в Балтхиоре пока не было ограничений в виде стен. Их пока только строили, и в проходах ещё не установили ворота.

Я вышла на длинную прибрежную полосу и могла бы дойти хоть до края света, если бы захотела. И мне, если честно, хотелось, но я понимала, что через какое-то время устану, захочу есть, и сил возвращаться у меня не останется. Меня могут найти дедры, а я не взяла меч, не говоря уже о том, что я должна закончить эту работу. Я должна сделать всё, что в моих силах. А пока не сделала, у меня нет никакого права убегать будь то на край света или через его край.

Вернувшись в крепость около полудня, я снова легла спать.

А к вечеру меня бесцеремонно разбудили служанки и принялись приводить мои волосы в порядок. Я сонно наблюдала за ними, не понимая, что происходит, но затем всё-таки спросила, в чём дело.

— А вы не знаете? — удивилась незнакомая девушка. — Это ведь первый бал в честь близняшек герцогини!

— Конечно я знаю, зачем я сюда приехала, — пробурчала я. — Просто не думала, что он так скоро.

—

О, его отложили, чтобы семья короля могла прибыть вовремя и успеть отдохнуть.

Я не могла бы назвать полтора дня полноценным отдыхом, но такие вопросы обычно решал кто-то другой за меня. Возможно, это всё предусмотрел Филлипп, а может быть мама. В любом случае, за день для меня и Карин успели найти подобающие платья и, нарядив нас словно игрушечных кукол, выпустили в бальный зал.

Синее платье Карин сидело на ней странно, а цвет прибавлял ей возраста, но девушка, несмотря на свою нелюбовь к платьям, улыбалась, беседуя с Филлиппом. По его выражению лица я заключила, что она снова рассказывает ему что-то насмешливое. Мне на мгновение стало жаль брата, но затем моё внимание перехватила мама. Она решила показать меня каким-то герцогам и их сыновьям.

Я готова была устроить истерику прямо здесь, при всех заявить о том, что не собираюсь выходить замуж, что не хочу, чтобы мама мне подбирала мужа, но лишь угрюмо промолчала и, с достоинством подобрав полы платья, подошла к мужчинам. Мне не хотелось портить всем праздник, поэтому я даже вежливо кивнула, когда герцоги меня поприветствовали.

На их лицах, помимо вежливости, я прочитала, что выгляжу в этом чужом платье весьма недурно. Служанки хорошо постарались, и благодаря их колдовству с украшениями и причёской на моём лице совершенно не было видно следов недосыпа. Пока мама разговаривала с мужчинами, я как раз рассматривала себя в длинных зеркалах позади них.

Вдруг кто-то, кого не уловило зеркало, дотронулся до моей руки, и я вздрогнула от неожиданности, резко обернувшись и чуть не приложив мужчину, посмевшего прикоснуться ко мне, об стол. Во славу Создателя, это был Сэр Лессайр. И по его улыбке я поняла, что он явился спасти меня от мамы и герцогов, рассматривающих принцессу Орфелану словно товар на королевских торгах.

— Если никто из вас ещё не удосужился пригласить принцессу на первый танец, это делаю я. Миледи. — Мужчина поклонился, протягивая мне руку. И в этом жесте не было и капли опасности, какая исходила от герцогских сыновей.

Мама раскрыла было рот, чтобы прогнать маркиза, но я опередила её и вложила свою ладонь в руку Лессайра.

— Благодарю, Сэр Лессайр. Я уже думала, никто не захочет танцевать с монаршей особой из-за слухов о её кривоногости.

Уголки губ мужчины дёрнулись от такой шутки, но он позволил себе ухмыльнуться только когда отвернулся от герцогов и королевы.

— Ты мой спаситель, Лессайр! — прошептала я, наклонившись к нему в танце.

— Для этого и существует личная гвардия, — улыбнулся мужчина. — Карин бы сама пригласила вас, если бы могла, но послала меня, как самого смелого.

Я заулыбалась и нашла взглядом девушку. Карин танцевала с папой, пока мама недовольно наблюдала за творящимся беспределом — это королева должна танцевать первый танец с королём, а не телохранительница его дочери. Но, что же, мама сама упустила момент, чересчур любезничая перед герцогами, пытаясь сплавить меня, поэтому ей самой пришлось принять приглашение самого старшего из них.

Сэр Лессайр в танце передал меня Филлиппу, и брат с улыбкой произнёс:

— Рад видеть тебя довольной.