Апокалипсис
Шрифт:
Завожу джип конторы, чтобы направиться в бункер номер пять. Никто ведь не думает, что этот офис - единственный у такой солидной организации, как наша? Моя малютка ауди осталась в гараже офиса, я не успел ее эвакуировать. Жаль, но ничего... все равно коврики в салоне уже загрязнились, а на руле появилась царапина. Меня положительному мышлению научил один хмырь. Когда он задушил жену, тещу и кошку, то притворился пророком, утверждая, что своим поступком облагодетельствовал человечество. Я обследовал этого хмыря и установил, что он - лжепророк, -
Итак - в бункер. Машина трогается с места, мотор думает, что он в опере и изображает из себя первого баса. Я не спорю, хотя знаю, что артисты часто капризничают.
Вылетаю на проспект, проезжаю километра три, решаю ускориться, подрезаю синий мерс, он гудит, борюсь с желанием притормозить и оторвать у него боковое зеркало, но вдруг замечаю нечто, отчего мой пыл сразу уходит в свист.
По тротуару бредет самый настоящий живой Претендент. Конечно, понятно, что Хранители сейчас заняты зализыванием ран, но все-таки это выглядит как большая наглость.
Резко сворачиваю к обочине, паркуюсь, едва не отдавив ноги гаишнику, и бодрой походкой иду к клиенту. Сзади раздается мат, в воздухе мелькает полосатая палочка - адепт дорожной разметки, радаров и кустов изволит сердиться. Теперь я спокоен за тылы - джип под надежной охраной вплоть до моего возвращения.
Подхожу к Претенденту почти вплотную. Это - потерянная бледная женщина-блондинка без обуви, в рваной черной куртке, но с большими лиловыми ушами. Они производят впечатление! Думаю, что если бы ударили морозы и дама получила бы обморожение третьей степени, то ее внешний вид мало изменится. Если она заберется в сердце Антарктиды и зароется в лед, то через тысячи лет потомки найдут ее точно такой же! Передо мной - вечность в драной куртке!
Радушно улыбаюсь как самой доброй знакомой, с которой сплю каждый третий вторник каждого второго месяца, и сую руку за пазуху. Дамочка явно только что вывалилась из Первого Дома - ее взгляд рассеян, губы дрожат, между бровей - морщина безденежья (так я называю невозможность посетить косметолога, чтобы получить инъекции ботокса). Курочка еще молода, но выглядит прескверно. Это непорядок. Мой долг настоящего мужчины - помочь ей и выдать билет в райские кущи, где женщины цветут, птички поют, а настоящих мужчин нет вообще. Почти вытаскиваю пушку, но тут в мою голову закрадывается одна мысль. Так, пустяк, мыслишка. Из разряда 'А что, если...?'
– Что с вами?
– спрашиваю с таким участием в голосе, что мне позавидовал бы любой начинающий частный гинеколог.
– Вам нужна помощь?
Взгляд дамочки фокусируется на моем лбу. Неплохой выбор. Лбом я горжусь.
– Нет, спасибо, - лепечет она синими губами.
– Я сама... скоро за мной приедут.
Приедут? Мой взгляд останавливается на черных больших и уродливых часах, украшающих запястье замороженной феи. На этих часах - только индикатор времени, больше никаких наворотов нет. Вопрос - зачем молодой девушке такое уродство на руке? Конечно, дамочка производит
Похоже, у меня нет времени, поэтому задаю основной вопрос.
– Влад тебя знает?
Глаза трепетной лани переходят в режим поиска истины и напоминают кремлевские куранты. Мне уже не нужен ответ - догадываюсь, что да, знает. Одно выражение глаз спасает дамочке жизнь! Это - высший пилотаж.
– Быстро в машину!
Она вскрикивает и понимает, с кем говорит. Или сначала понимает, а потом вскрикивает - последовательность мне до лампочки.
– Жить хочешь? Быстро в машину!
Жить она хочет, поэтому семенит рядом со мной, перебирая босыми ногами по асфальту. Автоматически цепляет на свою мордочку маску беззащитности и невинности. У дамочки отличная реакция! Что ж, полюбуюсь бесплатным представлением.
У джипа нас поджидает усатый служитель полосатой палочки. Курочка устремляет на него отчаянный взгляд, который бы заставил любого евнуха стать благородным рыцарем, но мое очередное удостоверение пресекает пыл жреца погнутого свистка. Мы с Претендентом садимся в машину и едем медленно-медленно, чтобы не насторожить ее спасателей.
Я пристегиваю наручниками правое запястье дамочки к двери и вызываю по телефону Мишу. Пара слов - и он спешит на рандеву. Но наверняка не успеет...
Сворачиваю в переулок. Здесь относительно безлюдно, а неподалеку от дороги есть скамейки. Мы выходим, оглядываемся, после чего пристегиваю дамочку к скамье рядом с темно-зелеными кустами. От дороги ее почти не видно. Сам же сажусь напротив.
Время течет неспешно и я, как истинный женский угодник, пытаюсь развлечь дрожащую курочку элегантным светским разговором.
– Где обувь посеяла?
– спрашиваю.
Дамочка колеблется, вступать ли со мной в теплую дружескую беседу, но в конце концов отвечает:
– Мои ботинки расползлись. Наверное, в жидком азоте на восьмом этаже. Не знаю, азот ли это, но похож...
У нее приятный голос. К ушам вернулся нормальный цвет, но вот их размер остался прежним. Подозреваю, что это у крошки с детства. Представляю, какие причудливые прически она носит, чтобы скрыть уши и одновременно подавать свою физиономию в новом свете!
Я хочу расспросить очаровашку о ее рационе, моционе, годе рождения бабушки, видах блох любимой болонки, форме сидения велотренажера, да мало ли о чем можно поговорить с девушкой, у которой есть на меня время. Но, увы, оказывается, что времени нет. В переулок медленно заезжает темно-красная тойта камри. У меня остались лишь секунды на последние вопросы.
– Сколько человек в твоей свите?
Дамочка снова колеблется, но мой взгляд похож на буравчик старого нефтяника.
– Шестеро.