Апокрифический Трансерфинг
Шрифт:
Вам захочется возразить: но как же так, ведь я испытываю свои чувства, свои эмоции!
А что за чувства вы испытываете? Объяснить можете? Скорей всего, ничего вразумительного в голову не придет — по той причине, что секс проявляется как ощущение внедрившегося в вас чужеродного тонкоматериалъного объекта. Это необузданная сущность, не обремененная рамками социальных правил и предрассудков. И если дать ей волю, можно зайти слишком далеко.
От такой информации вам может стать не по себе. Ни о чем подобном вы никогда не слышали, не правда ли? Казалось бы, очевидно: я — это я, все мысли мои… Разве может быть иначе? Да, может. Когда речь шла о паразитах сознания, я уже говорил — не
Сейчас я задам не совсем тривиальный, как может показаться, вопрос. Задумайтесь, почему порнографию относят к запретной тематике? Потому, что это нечто неприглядное, скверное, некрасивое, неэстетичное? Но ведь это естественно, а что естественно — то не безобразно. В постели вы получаете наслаждение и не думаете об эстетике.
Ну, тогда, может быть, порнография — это нечто аморальное? Опять что-то не так. Если уж на то пошло, что может быть аморальней убийства? Представьте свою жизнь — сколько усилий, любви, заботы вложили в нее вы, а также ваши близкие! Ведь вы не просто существуете — вы живете, радуетесь, переживаете, что-то планируете, о чем-то заботитесь… А тут какой-то гаденыш взял и все это одним махом уничтожил. Что может быть более гнусно, отвратительно, омерзительно, грязно, не говоря уж об эстетике и морали?
Однако убийства показывают сплошь и рядом — это нормально! Хотя преступно, конечно, кто ж будет спорить. Убийц следует судить и наказывать — но и только. Их не относят к разряду извращенцев и дегенератов. Почему-то эти термины более склонны применять к геям, лесбиянкам, трансвеститам… А убийцы, они что — всего лишь преступники… А нередко — вообще герои.
Задумайтесь!
Никто особо не возмущается, кроме близких пострадавшего, и не ужасается содеянному. Обычное дело. Даже чуть ли не «дело молодое».
Итак, убийства — это нормально. А как же с порнографией? Смотреть ее принято в одиночку или, по крайней мере, в интимном обществе. Но стоит увидеть что-то такое в «обычном» обществе, как все почему-то зажимаются, стесняются, хихикают, в общем, стыдятся чего-то. Вот здесь мы уже подошли ближе к ответу. Действительно, порнография — это, наверно, нечто постыдное, ну или хотя бы немножко стыдное, по демократичным меркам. Да? Но почему стыдное? Если разобраться, опять непонятно.
На самом же деле стыдно потому, что это ваше и в то же время не ваше. Как глисты, что ли… Когда вы занимаетесь сексом — это вы и одновременно не вы. И вам это известно. Подспудно. Но вы не отдаете себе в этом отчета и не можете ясно выразить.
Так вот, сейчас я выражаюсь ясно. Совершенно четко и определенно. То интересное чувство и необычное ощущение, которое вы испытываете, когда возбуждаетесь или занимаетесь сексом, — оно не только ваше — вы его делите с тонкоматериальной сущностью, которая в вас при этом вселяется и которая, собственно, порождает всю необычность. В этом все дело.
Вы спросите: и как же теперь с этим быть? Особо никак. Нужно по крайней мере осознавать, что происходит, и в известной степени держать контроль. Однако излишний контроль может мешать, поскольку сущность секса раскрывается настолько, насколько ей это позволяешь. Львиную долю энергии, которая при этом выделяется, сущность забирает себе, но часть оставляет вашему телу, отчего и возникает ощущение удовольствия. Чем больше свободы, тем больше энергии и, соответственно, сильнее удовлетворение. А секс под полным контролем сознания — это механическое совокупление двух киборгов по заданному алгоритму, по Камасутре, например.
Отсюда можно сделать вывод: сексуальные патологии — это извращение контроля в ту или другую сторону. Много контроля — будет
А почему эти сущности не вселяются таким же образом в животных?
Животные, насекомые, растения и другие простейшие, в сравнении с человеком, стоят на низших ступенях иерархии сознания. Их психика устроена более примитивно, поэтому для паразитов не представляет интереса. Маятники — это болезнь человечества.
Ну и, конечно, сразу напрашивается логичный вопрос. А любовь? С ней как, тоже нечто подобное? Оговорюсь сразу, что секс и любовь — две большие разницы. Вы должны это понимать. Так вот, ответ — нет, к счастью, любовь у нас еще не отняли — это наше! Любим мы сами, своей душой. Но это уже другая тема.
«У меня молодая жена. Мы очень любим друг друга, но в сексе почему-то проблемы. Что-то не так. Не получается».
Наверно, вы насмотрелись мягкой эротики и начитались литературы о том, как это следует делать. Что я понимаю под «мягкой эротикой»? Если вы когда-нибудь гуляли в сырую погоду в парке, то наверняка видели, как совокупляются слизни. Нечто похожее нередко можно увидеть и в кино. В так называемых эротических сценах, которые цензура пропускает на большой экран, показывают что-то непонятное: то ли секс, то ли любовь, то ли какой-то коктейль из этих двух составляющих…
Возьмем расхожий штамп: «займемся любовью». Смысл этой фразы я никогда не понимал, потому что никак не мог согласиться с тем, что любовь — это нечто такое, чем можно заниматься. Если разобраться, такая фраза должна вызывать у здравомыслящего человека истерический хохот. Давайте тогда займемся ненавистью, например. Будем сидеть друг против друга, испепелять взглядами и скрипеть зубами. Или как?
Вы хоть думаете над тем, что говорите? И чем собираетесь заниматься? Отвечая на ваш вопрос, я хочу задать свой: если у вас не получается, то что именно? Другими словами, чем вы пытаетесь заниматься: сексом или любовью?
Я, конечно, понимаю, люди говорят «займемся любовью», чтобы немного смягчить грубоватый оттенок того, что под этим подразумевается. Но и не только поэтому. Такое непонимание и путаница, когда вещи называются не своими именами, как раз и ведет к ошибкам. Не получается именно потому, что толком не знаешь, чем хочешь заниматься. Многие, как ни странно, путают секс с любовью и пытаются смешать или как-то искусственно совместить эти две совершенно разные вещи.
Причина путаницы коренится в общественных моральных устоях. Принято считать, что секс — это хорошо лишь тогда, когда есть любовь. А без любви и без свадьбы — плохо — разврат. И это, несомненно, правильно. Никто не собирается здесь оспаривать моральные ценности, тем более что они не лишены смысла. Однако впадать в заблуждение тоже не стоит. Надо смотреть на реальность осознанно и видеть вещи такими, какими они являются на самом деле. Любовь — это не секс, а секс — это не любовь.
И мы с вами прекрасно понимаем, что если хочется получить удовольствие от секса, это можно сделать по обоюдному согласию, не обременяя друг друга обязательствами влюбляться и жениться. И если при этом никто не терпит обиды или ущерба, то любая мораль может подвинуться и отдохнуть.
С другой стороны, если вы любите друг друга, то должны понимать сущностную природу секса. Для того чтобы секс был сексом, необходимо обоим впустить в себя тонкоматериальных сущностей, которые и создают соответствующий эффект, как кефирные грибки — кефир.