Апокрифический водитель говновоза клана Солнечного пепла
Шрифт:
– Я вижу, – ответила Аэлина. – Но мы не сдадимся. Мы будем сражаться до конца.
И они снова бросились в бой.
Черный вихрь, словно рана на теле неба, разрастался, извергая из себя все новые и новые полчища монстров. Они вываливались из него, как кишки из распоротого брюха, – искаженные, уродливые, воплощения чистого кошмара. Эти твари были даже хуже, чем предыдущие. Их тела были сотканы из теней и слизи, конечности извивались под неестественными углами, а вместо лиц были лишь кластеры горящих, красных глаз. Они издавали звуки, от которых стыла кровь в жилах – смесь визга, рычания
– Кажется, у нас проблемы, – пробормотал Парцифаль, сжимая мультитул так, что костяшки пальцев побелели. Даже его циничная душа, закаленная месяцами канализационных приключений, содрогнулась от вида этих тварюг.
– Я вижу, – ответила Аэлина, ее голос был спокоен и решителен. Вокруг нее пульсировал золотой свет, словно она была окутана защитным коконом. – Но мы не сдадимся. Мы будем сражаться до конца.
И они снова бросились в бой.
Парцифаль, словно бешеный вихрь, вращался среди монстров, размахивая бензопилой. Визг раздраженного металла смешивался с криками умирающих тварюг, создавая симфонию смерти и разрушения. Он рубил, резал, крошил врагов, не давая им ни единого шанса приблизиться к Аэлине. Его движения были точными и беспощадными, словно он был не человеком, а машиной для убийства. Мультитул в его руках превратился в смертоносное оружие, способное разрушить любую броню, разорвать любую плоть.
Аэлина, словно маяк в океане тьмы, стояла в центре битвы, излучая волны целительной энергии. Ее заклинания исцеляли раны Парцифаля, усиливали его защиту, давали ему силы продолжать бой. Она также атаковала врагов, обрушивая на них волны ослепляющего света и огненные шары, которые сжигали их дотла. Ее магия была как щит, защищающий Парцифаля от натиска тьмы.
Грызун, несмотря на свой страх, продолжал сражаться бок о бок с хозяином. Он прыгал на спины монстров, грыз их, царапал, впрыскивал свой яд. Он был маленьким, но очень злым и отважным воином. Он был верным спутником Парцифаля, и он не покинул бы его ни за что на свете.
Но монстры все прибывали и прибывали. Их было слишком много. Они наступали со всех сторон, словно бесконечный поток тьмы. Парцифаль и Аэлина начали уставать. Их силы были на исходе.
– Парцифаль, – сказала Аэлина, ее голос был наполнен тревогой. – Я… я больше не могу. Моя мана… она заканчивается.
– Держись, – сказал Парцифаль, сжимая зубы. – Мы должны продержаться еще немного. Мы должны…
Внезапно, артефакт в его руке начал вибрировать. Он почувствовал, как из него исходит мощная энергия. Он поднял шар над головой, и… мир вокруг него изменился.
Он увидел… Древо Миров. Огромное, величественное дерево, корни которого уходили в глубины земли, а ветви – в бесконечность космоса. Он видел миры, висящие на его ветвях, словно плоды. Он видел… свой мир. Маленький, голубой шар, затерянный среди миллиардов других.
И он понял. Он понял, зачем он здесь. Он понял, какова его миссия. Он должен был спасти этот мир. Он должен был спасти… все Древо Миров.
Из артефакта вырвался столб энергии, который ударил в небо. Черный вихрь начал рассеиваться, а монстры… монстры начали исчезать,
– Что… что ты сделал? – спросила Аэлина, в изумлении глядя на Парцифаля.
– Я… я не знаю, – ответил он, опуская руку. – Но кажется… кажется, мы спаслись.
Глава 19
Мир вокруг Парцифаля перестал быть просто набором пикселей и полигонов. Он стал… реальным. Слишком реальным. Энергия артефакта, пульсирующая в его руке, словно биение чужого сердца, изменила все. Он чувствовал, как границы между Айронгардом и реальным миром становятся тоньше, словно влажная бумага, готовая порваться от любого неосторожного движения. Он видел, как виртуальные объекты приобретают вес и плотность, как тени удлиняются и сгущаются, как воздух наполняется странным, металлическим запахом. И он понимал, что игра закончилась.
Аэлина, стоявшая рядом, испуганно всматривалась в его лицо. Ее эльфийские глаза, обычно сияющие спокойствием и мудростью, теперь были полны тревоги.
– Парцифаль, – прошептала она, – что… что происходит?
Он хотел ей ответить, хотел успокоить, сказать, что все под контролем. Но он не мог. Потому что сам не знал, что происходит. Он чувствовал себя так, словно его затянуло в огромный, ржавый механизм, который вот-вот раздавит его в лепёшку.
– ИРИС, – хрипло произнес он, обращаясь к своему ИИ-помощнику. – Что за чертовщина творится?
– Барьер между мирами ослабевает, Сергей, – ответил голос ИРИС, звучавший напряженно и тревожно. – Энергия артефакта… она… она дестабилизирует реальность.
– Дестабилизирует реальность? – переспросил Парцифаль. – Это как?
– Это значит, что Айронгард и твой мир… они начинают… сливаться, – объяснила ИРИС. – Границы стираются. Законы физики… меняются.
– И что это значит для нас? – спросила Аэлина.
– Это значит, что… все может случиться, – ответила ИРИС. – Монстры из Айронгарда могут попасть в ваш мир. Магия… может стать реальностью. А ваш мир… может… перестать существовать.
Парцифаль почувствовал холод в жилах. Он всегда считал Айронгард просто игрой. Способом сбежать от серой реальности, заработать немного денег, почувствовать себя… героем. Но теперь… теперь эта игра превращалась в кошмар. В кошмар, который мог уничтожить все, что ему дорого.
– Мы должны что-то делать, – сказал он, сжимая кулаки.
– Что мы можем сделать? – спросила Аэлина, ее голос дрожал. – Мы же… мы же просто игроки.
– Мы больше не просто игроки, – сказал Парцифаль, глядя ей в глаза. – Мы – Говновоз и… воин света. Мы – те, кто должен спасти этот мир.
В этот момент в Айронгарде начался настоящий хаос. Небо над Торговым городом разорвалось на куски, словно старая ткань. Из разрывов хлынули потоки черной энергии, которые змеями ползли по земле, пожирая все на своем пути. Здания рушились, деревья выворачивало с корнем, а NPC исчезали в облаках черного дыма, словно призраки.
– Что… что это? – прошептала Аэлина, в ужасе глядя на происходящее.
– Это… конец, – сказал Парцифаль. – Конец Айронгарда.
– Но… но мы же… мы же в баре, – сказала Аэлина, не понимая. – Мы… мы в безопасности.