Аполлон Кучкин. Погоня за вурдалаком, или Синяя крыса счастья
Шрифт:
Афанасий Анатольевич Дохлик, среди жильцов большого, многоэтажного дома, человеком слыл незаметным, неконфликтным и непритязательным. Увлеченный собирательством и коллекционированием, он мало на что, кроме своих редкостей, обращал внимание – кушал, то, на что хватало денег, носил, что придется, жениться не решился, а с соседями общался редко, мало и неохотно. Собственный крохотный мирок, интересный лично ему, Афанасию Дохлику, вполне устраивал странного человека, ничего не желающего трансформировать в своей устоявшейся жизни.
Как и многие
Но, с возрастом люди меняются.
С годами изменился и Дохлик. Он очень много читал всякой разной литературы, посещал всевозможные собрания и конференции, знакомясь с интересными, зачастую, выдающимися людьми.
Особенно потрясла профессора встреча с некой мадемуазель Гололупенко Асмодеей Имоловной – ясновидящей, гадалкой, шаманкой племени Моржового клыка и Повелительницей зомби.
С той самой, памятной встречи, окружающий мир больше не казался профессору простым и понятным. Асмодея Имоловна смогла убедить Дохлика в том, что существуют иные силы – таинственные, малопонятные и чуждые обычным людям.
Вера в сверхъестественное поселилась в сердце профессора и прочно там угнездилась.
Дохлик начал опасаться. Многого – ведьм, колдунов, черных кошек и пустых ведер в женских руках.
А, так же, всяческих потусторонних тварей – призраков, упырей и, особенно, вампиров.
Сангвиворифобия (боязнь вампиров) напала на него без предупреждения.
С некоторых пор, Афанасий Анатольевич резко переменился.
Однажды, а вернее, в прошлый четверг, возвращаясь с вечерней прогулки и предвкушая приятное чаепитие в компании одной из своих раритетных книг, Афанасий Анатольевич, поднимаясь вверх по лестнице, имел несчастье неосторожно наткнуться на молодого человека, спешащего куда-то с неприличной скоростью.
Вернее, даже не так – это молодой человек, большими прыжками обгонявший медлительного соседа, врезался в Дохлика самым возмутительным образом и, вместо того, чтобы извиниться за собственную торопливость и неуклюжесть, принялся что-то там бухтеть в адрес коллекционера.
Афанасий Анатольевич, по своему обыкновению, промолчав, решил не связываться – мысли о чае и уютном вечере в компании печатных изданий, все еще занимали его целиком и полностью, но молодой человек, так скоро стремящийся обогнать пенсионера, оттолкнув того с дороги, неловко взмахнул пластиковым пакетом из которого, о ужас! вывалилась упаковка чего-то и, шмякнувшись с высоты, ударилась о каменные ступени и, лопнув перезрелым помидором, обдала Афанасия Анатольевича брызгами густой жидкости характерного окраса.
Резкий, неприятный, металлический привкус раскрасил окружающую среду в токсичный красный цвет.
Этот вкус и цвет отлично были знакомы Афанасию Анатольевичу – единственное в своей жизни переливание крови коллекционер и собиратель редкостей, никогда не смог
Торопыга с верхнего этажа, продолжая что-то недовольно бормотать, помчался дальше, а Афанасий Анатольевич, отмер, оглянулся, посматривая по сторонам настороженно и с подозрением – в руках у спешащего типа он разглядел раздутый пластиковый пакет, из которого, собственно и вывалился эта ненадежная емкость с гемоглобин содержащей жидкостью, испоганившей пол и стены в подъезде.
Так и не усмотрев более ничего подозрительного, Афанасий Анатольевич проследовал в собственную квартиру, напрочь позабыв о запланированном чаепитии и любимых книгах. Вооружившись перчатками, ведром с водой и тряпкой, коллекционер вернулся на лестницу и приступил к уборке – нельзя, чтобы подобное безобразие увидели дети. Современные дети, конечно, еще тот подарочек и сюрприз, но кровь на полу, согласитесь, совершенно не то зрелище, которое следует наблюдать перед сном подрастающему поколению.
Озадачившись непонятным происшествием и покончив с уборкой, коллекционер, собственноручно отмывший ступеньки в подъезде, возвратившись в квартиру, некоторое время посвятил раздумью над тем – зачем, собственно, жильцу с верхнего этажа энное количество крови?
В тот раз мысль о вампирах в голову профессора еще не закралась.
Это случилось гораздо позже.
Так ничего толкового и не придумав, Афанасий Анатольевич, все же приступил, хоть к позднему, но чаепитию и прочтению книги, нет-нет, но возвращаясь мыслями к загадочному происшествию на лестнице.
И всё бы благополучно забылось – и неуклюжий сосед, и грязная лестница и кровь на ступеньках, если бы не продолжение непонятностей, нарушивших привычный ход вещей.
Через день, то есть в субботу, ранним утром – нужно заметить, что предпочитал гулять коллекционер Дохлик перед восходом солнца, в безбожную рань и темным вечером, когда, большинство, из числа соседей пенсионера, уже отправляются на боковую, на той же лестнице, повстречалась любителю ночных прогулок странная парочка молодых людей. И, если молодой человек, оказался тем самым, расплескавшим кровь по ступеням в подъезде, торопливым невежей, то белокожая, фигуристая девица, прячущая лицо в глубоком капюшоне неброской куртки, показалась Афанасию Анатольевичу совершенно незнакомой и подозрительной особой, в этом доме, совершенно точно, прописки не имеющей.
Недолго думая, пенсионер направил в лицо девицы мощный луч своего прогулочного фонарика и оказался неприятно поражен тем, как, пронзительно взвизгнувшая девушка, проворно метнувшись в темноту, попутно отдавила пенсионеру ногу и напугала неестественной бледностью своего лица.
Разгневанная бесцеремонностью пожилого человека, незнакомая девица, буркнув что-то, не особо цензурное, прытко рванула вверх по лестнице, громко стуча каблуками и тем самым выражая свое «Фи» в адрес старых мухоморов, отравляющих жизнь молодому поколению.