Апрель! Апрель!
Шрифт:
Самюэль Элиас ощущает приятный холодок под ложечкой. С этими клубами и артелями, которые они с Магнусом Пильбумом учреждают, без азарта не обходится!
— Знаю, знаю! — говорит он с довольной улыбкой. — Я все помню!
Он замечает вдруг черные ветки и листья вверху, унизанные холодными каплями, которые только ждут случая упасть человеку на голову, и его пробирает сладкая жуть.
— Ну так что, попробуем? — говорит Самюэль Элиас.
Однако Магнус колеблется все сильнее. Может быть, все-таки не стоит рисковать? И Самюэль Элиас вынужден долго уговаривать
Но вот наконец можно закатить валун на место и пообещать друг другу, что они вернутся сюда для проверки не раньше чем через два часа! Стоя у валуна, друзья клянутся так торжественно, словно дело происходит в древней саге, а не туманным днем в обычном парке города Гётеборга.
— Только не думай, что это так просто, — таинственно шепчет Магнус, — пошел да проверил безо всяких!
— А как же? — у Самюэля Элиаса пробегают по спине мурашки.
Мурашки вполне уживаются с счастливой улыбкой, а еще он почему-то зябнет, но сейчас ему не до этого, потому что Магнус продолжает шептать:
— А вот так — надо не идти, а прыгать!
— Прыгать? — ахает Самюэль Элиас.
Он в таком восторге, что у него даже дух захватывает!
— Ну да! — шепчет Магнус. — Пять прыжков вперед и пять прыжков назад! А иначе никакого удвоения не будет!
— Пять прыжков вперед и пять прыжков назад! — повторяет Самюэль Элиас, когда друзья бегут домой под снежной изморозью.
В ту самую минуту, когда они вбегают во двор, из окна выглядывает папа Самюэля Элиаса и зовет его домой перекусить. Приходится на время отвлечься от Сберегательного клуба и нестись вверх по лестнице, чтобы наскоро проглотить какао с булочками. Он ничего не говорит об удвоении папе, только намекает, что скоро они будут богатеями, и папа кивает, хотя ровным счетом ничего не понял!
— Да что ты говоришь? — бормочет он, как обычно, когда ему невдомек, о чем толкует Самюэль Элиас.
Но Самюэлю Элиасу уже не до папы! Он должен мчаться вниз по лестнице во двор, к Магнусу!
Однако Магнуса на дворе нет, и он не выходит из своего подъезда, хотя Самюэль Элиас стучит три раза по железу и ждет, и ждет, и ждет! Под конец он уже не в силах больше сдерживаться. Будь что будет, поспешит один к валуну, чтобы посмотреть на удвоение!
Но как он ни спешит, все равно продвигается очень медленно, все из-за особого правила, про которое говорил Магнус. Пять прыжков вперед — это понятно, но после пяти прыжков назад получается, что ты не сдвинулся с места. И только когда Самюэль Элиас смекает, что прыжки вперед должны быть очень длинными, а назад совсем короткими его усилия начинают приносить успех.
Таким вот способом он постепенно добирается до заветного места. На парк уже наползают сумерки, когда Самюэль Элиас, вытерев пот со лба, ищет глазами Магнуса. Где он запропастился? Сколько его ждать? Самюэль Элиас ждет целую вечность, потом еще полторы вечности, дальше ждать ему невмоготу, он нагибается и приподнимает камень. Однако удвоения что-то не видно. Он приподнимает
Но Самюэль Элиас по-прежнему ничего не видит, даже червяк пропал! Вот так штука!.. Вместо удвоения — сплошное вычитание!
Он уныло бредет через парк обратно, и мысли в его голове снова собираются в клубок, но на этот раз у него нет сил их распутывать.
Выйдя на улицу и свернув к табачной лавке, Самюэль Элиас наконец видит Магнуса, который стоит, как обычно, уткнувшись в витрину.
— Держи! — говорит Магнус подошедшему Самюэлю Элиасу и протягивает ладонь, на которой поблескивают три монетки по двадцать пять эре и одна крона. — Можешь купить себе на них сладости!
— Ага, — удивленно бурчит Самюэль Элиас, по-прежнему не желая распутывать свои мысли.
Он покупает самые вкусные конфеты и жалеет Магнуса, которому не положено есть сладости.
— А теперь угощай! — говорит Магнус, когда Самюэль Элиас выходит с кульком из лавки. — Мне ведь разрешается есть сладкое только по субботам, и на рождество, и в другие праздники, и когда меня угощают! Поэтому ты должен угостить меня!
— Пожалуйста! — отвечает Самюэль Элиас, протягивая ему конфеты.
Магнус запускает руку в кулек, берет добрую горсть и набивает себе полный рот. В итоге на долю Самюэля Элиаса в кульке не остается ни одной конфеты.
— А мне что же! — напоминает Самюэль Элиас, прижимая Магнуса к стене.
Магнус размахивает руками, пытаясь вырваться на волю, но не тут-то было. Самюэль Элиас шутя разжимает его кулак и отбирает укрывшуюся там последнюю конфету. Торопливо работая челюстями, он внимательно смотрит на своего товарища по Золотому Сберегательному клубу — клубу, про который его худший друг явно успел уже позабыть.
— Давай учредим завтра какую-нибудь партию, — предлагает друг. — Я сам придумаю, какую.
Шестое апреля
Но шестого апреля они не учреждают никакой партии, и никакой артели, и никакого акционерного общества, даже крохотной демонстрации не устраивают! Шестого апреля они только состязаются, потому что Магнус жутко любит состязаться! Выносят из подвала свои велосипеды и устраивают гонки во дворе. Гонят со всей быстротой, на какую способны, и кричат во все горло.
— Хейя я! — кричит Магнус. — Хейя я!
И Самюэль Элиас подхватывает:
— Хейя, Магнус! Хейя, Магнус!
Но, услышав, что кричит Самюэль Элиас, Магнус круто тормозит и сердито упирается обеими ногами в землю.
— Ты должен себя подбадривать, балда! — орет он сердито.
— А я хочу подбадривать тебя! — пыхтит Самюэль Элиас, которому не терпится продолжить гонки с ветром.
— А! С тобой совсем нельзя состязаться! — ворчит Магнус. — Ты должен стремиться к победе, понял?
Самюэль Элиас призадумывается.
— Обязательно должен? — сомневается он.
Однако спорить с Магнусом бесполезно, потому что он отказывается продолжать состязание, если Самюэль Элиас не будет подгонять себя криками «хейя».