Ар-Деко. Своя игра

Круз Андрей

– Вы здесь пишете? Выставляетесь? – Я активно поддерживал светскую беседу.

– Мои картины висят в паре частных галерей во французском секторе, но популярной я пока не стала, живу на деньги папы с мамой.

– Влились уже в местную богему?

– Надеюсь, что да, – она в очередной раз улыбнулась, открыв чуть неровные белые зубы. – Я, можно сказать, примкнула к кругу учеников Фернана Леже. Знаете такого? Его скульптура «Восход» [4] стоит прямо перед Дворцом собраний.

4

У

Фернана Леже не было скульптуры «Восход», но он и не работал в Новом Каире в силу отсутствия Нового Каира в нашей реальности. Так что я решил, что пусть у него и такая скульптура будет. (Примеч. автора.)

– Я знаю, кто такой Леже, – проявил я эрудицию. – Две странные обнаженные женщины с веточкой под названием «Танец» – это его работа, верно?

– Прекрасно, да? – Керри восхищенно всплеснула руками. – Настоящий шедевр, сколько экспрессии.

Я что-то хрюкнул в ответ, пытаясь найти экспрессию и шедевральность в двух расплывчатых, словно срисованных с пластилиновой детской поделки фигурах. Потом все же не удержался и спросил:

– Скажите, я всегда хотел спросить у художника-авангардиста, но никогда не получалось: а просто кошечку или лошадку вы написать можете? Чтобы как настоящая?

Сюзет чуть толкнула меня локтем, но Керри не обиделась:

– Конечно! – Она широко открыла светло-голубые глаза. – А как бы я еще закончила академию? Но классическое искусство отстало от жизни, люди, живущие в современном темпе, мыслят совсем другими образами. Бешеный темп жизни меняет мировоззрение, именно так возникли импрессионисты, то есть те, кто вместо предметов дает видеть впечатление, impression. Фернан Леже с другими кубистами пошел дальше, он словно встраивает весь окружающий мир в новые формы… – тут я понял, почему Рауль предпочитает ее молчащей, и даже пропустил мимо ушей изрядный кусок лекции, – …цвета, настроение – все позволяет видеть мир не таким, какой он есть предметно, а в виде… ну, как бы тех ощущений, которые он нам дает.

Рауль подавил зевок и приложился к джину-и-тонику, но Сюзет вроде бы даже поощрительно улыбалась.

– Вы застали здесь большую выставку под покровительством Леже? – перебил я ее, потому что речь грозила сильно затянуться.

– Да, я как раз приехала с ней. Нет, не выставлялась, – сразу пояснила она, предупреждая возможный вопрос, который я на самом деле задавать не собирался. – Но выставлялись мои друзья.

– Я как-то встречал организатора выставки, гм… Роже… Роже Шаплен, кажется. Мельком.

– Очень приятный человек, но он трагически погиб в последний день. Слышали?

– Нет, а что случилось?

– Автомобильная катастрофа, насколько я знаю. Погиб он и еще один рабочий с выставки.

Все верно, власти предпочли реальность не афишировать и даже в прессу ничего не просочилось о том, что произошло на вилле вице-губернатора. «Оазис» все же умеет скрывать свои секреты, и даже полиция не проболталась репортерам.

– Ужасная трагедия, – кивнул я, вызвав кривоватую усмешку у Рауля. – Мне он показался очень приятным человеком.

Вот очень подмывает

расспросить ее о Жанин, но делать этого не стоит, тогда и до самой богатой наследницы из Франции может дойти информация обо мне. Надо бы Рауля попросить, пусть разок повернет Керри лицом к себе и поговорит, а дальше как хочет. Не знаю, зачем это мне сейчас, но есть некое ощущение того, что за спиной осталось… нечто. Может, опасность, а может, просто незавершенное дело. Все же я сам застрелил и Крауса, и Шаплена-Шиллера, так что это все может как-то аукнуться, боюсь. Пусть даже то, что произошло в доме Аллистера Бриггса и хранится в тайне.

– Сюзет! – Керри явно осенило какой-то идеей, так резко она вскинулась. – Я хочу написать вас. В сценическом наряде.

– Меня? – Сюзет удивилась. – Зачем? А можно сначала посмотреть ваши картины?

Умница моя. Это было первой моей мыслью предварительно показать ей шедевры Керри. Если они именно такие, как их описал Рауль, то не думаю, что Сюзет придет в восторг от подобной идеи.

5

К среде Иан загнал в склад краденый «Олдсмобиль» – крупный серый седан с багажником и рядным восьмицилиндровым двигателем мощностью в сто лошадиных сил. И уже повесил на него фальшивые номера.

– Не сломается в самый неподходящий момент? – спросил я.

– Не, колеса почти новые, тридцать шестого года модель. Покрышки свежие, – он постучал ботинком по колесу, – движок работает как сраные часики. Я даже думаю его потом перепилить и перекрасить, сделать легальным.

– Продать?

– Не знаю. Пусть стоит на всякий случай. Или продать. Всякая сраная шпана такое любит.

Это да, основный рынок сбыта Иана в основном мелкие гангстеры, они меньше всего вопросов задают и сами знают, что им досталась за машина. Ребята покрупней краденые колеса уже не любят, на них можно погореть. Хотя машины Иана пока ездили без проблем, насколько я слышал, перебивать номера он умел.

– Пока точно пусть стоит, – пожал я плечами. – Ты костюм приготовил?

– Заехал вчера в «Блумингдейл», купил что-то в сраную полоску. И шляпу, не спрашивай! – не дал он мне продолжить. – Буду выглядеть как сраный гинни из Маленькой Италии.

Не уверен, что Иан так будет выглядеть, но ему за рулем сидеть, сойдет. Остальное на нас с Раулем.

– Чей он?

– Хозяин в «Золотом Американском» работает, так что не жалко, – Иан усмехнулся. – Страховку получит.

– Черт с ним. В общем, ждем сигнала, у нас тоже все готово. Ладно, я в офис, мы сегодня допоздна открыты.

Иан и так знал, что я в офис, потому что мы выехали сюда вдвоем из дилерского гаража и он меня подвез. На «Плимуте», разумеется, причем не «делюксе», а «бизнесе», попроще и подешевле. Мы теперь все на «Плимутах», ну, кроме меня. Когда я взял «Додж», Иан не удержался, обвинил меня в желании изобразить из себя невесть что, а я тогда просто ценой соблазнился.

Он высадил меня прямо у двери и сам поехал дальше, на гаражную территорию, а я направился в офис.

– Дэн, что у нас?

– Две машины ушло, считай. – Дэн, сидящий с ногами на столе, выглядел довольным. – Одна моя и одна Ксавье.