Арабская сказка
Шрифт:
— Запомните, — усмехнулся тот. — Куда вы денетесь? — Он быстро разобрал устройство, подал дочери и велел тщательно промыть все горячей водой с простым мылом.
— Ну, вот, — ворчала Катя, перемывая детали, — законным супругом не стал, а уже командует. Мам, у тебя ещё есть время передумать, — хитро улыбнулась она.
— Разговорчики в строю, — шутливо нахмурил брови Самир, вновь собирая вымытые детали кальяна, и продолжил:
— Вначале снимаем сверху чашечку для табака и разворачиваем сам табак. Это делается только перед самой заправкой.
Женщины с любопытством вытянули шеи. Катерина даже принюхалась.
— Наполняем чашку листьями табака, аккуратненько разворачивая их и разделяя, чтобы между ними оставалась воздушная прослойка, — наставительным тоном говорил Самир. — Далее, берем спицу, которая есть в комплекте, вставляем её в дырочку на дне чаши и начинаем тихонечко, со слабым наклоном вращать, чтобы табак лег в виде небольшой воронки.
— Ну-ка, дай, я попробую, — подошла к Самиру дочь и стала делать манипуляцию. — Правильно?
— Молодец, зачет, — одобрил отец. — Пищевая фольга есть? — обратился он к Лизе. — Давай сюда.
Елизавета подала ему рулончик с фольгой, и он оторвал два квадрата. Вначале смял, один из них, а затем, аккуратно расправил.
— Сминать надо, чтобы уголь лежал на шершавой поверхности, — пояснил Самир. — Складываем несмятую фольгу вдвое, блестящей стороной внутрь и плотно оборачиваем чашку. Теперь берем что-нибудь острое, — он покрутил головой, отыскивая подходящий предмет.
— Булавка пойдет? — спросила Катя, отстегивая её от халата.
— Отлично. Давай, прокалывай в фольге дырочки, — подал он ей чашку. — Часто и аккуратно. Правильно делаешь, — говорил Самир, наблюдая за дочерью. — Чем равномернее будет распределяться табак, тем вкуснее кальян.
Лиза иронично улыбалась, наблюдая за ними. На лице мужчины было написано неподдельное вдохновение.
— Не уходи, — остановил он Катю, которая закончила и намеревалась возвратиться на место. — Сверху кладем специальное кольцо, вновь обворачиваем уже помятой фольгой, и опять делаем дырочки.
— Господи, — хмыкнула девушка, — курить расхочется, пока готовишь, — но, сделала, как велел Самир.
— Не расхочется, — буркнул он, откладывая готовую чашку. — А теперь, тоже очень важный момент, — продолжил мужчина, вынимая шахту кальяна из колбы. — Колбу надо заполнить холодной водой. Но так, чтобы трубка шахты, — указал он, где находится трубка, — погрузилась на три с половиной сантиметра. Не больше и не меньше.
— Кошмарики, — снова возмутилась дочь, — ещё и линейкой что ли замерять?
— Ну, не замеряй, — хитро прищурился Самир. — Если воды будет больше четырех сантиметров, кальян тяжело тянется. Если меньше трех, будет горьким. А от этого, — поднял он указательный палец, — и жизнь супруги может стать или тяжелой, или горькой. Так что советую на всякий случай замерить.
Лиза качала головой и продолжала иронично улыбаться.
— И последний штрих, — вдохновенно продолжил Самир. — Раскаливаем уголь вот в этой приспособе, которая тоже входит в комплект. Кладем на чашку с табаком пару средних кусочков. Лучше, ближе к краям, и ждем две-три минутки. Все. Можно курить, радостно закончил он.
Самир с наслаждением несколько раз потянул и через некоторое время выпустил клубы белого дыма. Дамы шутливо зааплодировали и рассмеялись.
— Не вижу ничего смешного, — нарочито строго сказал он. — О, Аллах, — поднял Самир глаза в потолок, — никакого женского воспитания в этом доме. Погодите, получу я на вас официальное право на днях. Всех построю.
— Слушай, Самир, — насмешливо, но с любовью глядя на него, спросила Лиза, — вот, где ты, шейх, нахватался таких словечек и выражений?
— А ты поживи с моё в общаге, — пожал тот плечами. — Шесть лет — это срок. Надо Уголовный Кодекс почитать. За какое преступление столько дают? Я от звонка до звонка отстоял.
В целом, ужин закончился на самой веселой ноте. Катя отправилась отдыхать в свою комнату. Лиза в спальню. Самир, прихватив любимый кальян, пошел за ней.
— Лиз, а когда тебе на работу выходить? — поинтересовался он.
— Я сразу взяла отпуск и пятнадцать дней отгулов, которые накопились в годовой отчет. Так что ещё полторы недели гуляю. А что?
— Может, ты вообще уволишься?
— Здрасьте, вам, — удивленно уставилась женщина на него. — Зачем?
— В свадебное путешествие съездим. — Самир уселся в кресло, кальян поставил рядом на столик. — В Европе в это время делать нечего. Там холодрыга. Поедем, где тепло, — он сделал ещё пару затяжек из кальяна и отставил его. — Свадьбу сыграем, потом, на два-три дня мне надо будет слетать на север, и я свободен.
— Дорогой, я с удовольствием съездила бы в свадебное путешествие, — Лиза села на подлокотник кресла и обняла его. — Но, если я уволюсь, меня уже обратно никто не возьмет. Я потеряю работу.
— И хвала Аллаху, — провел он ладонями по лицу. — Пусть будет так. Начинай ты вживаться в образ жены шейха. Зачем тебе работать? Только не задавай мне глупый вопрос: "На что я буду жить?" Не унижай достоинство мужа. Лиза, ты согласилась стать моей женой?
— Согласилась.
— Тогда, все вопросы по содержанию тебя, твоих детей, внуков и правнуков, ко мне, пожалуйста, — решительно заявил он. — Это вопрос чести.
— Ты чего раскипятился-то? — недоуменно поинтересовалась она.
— Лиз, — обнял он её за руку, — вот, она, пропасть между нами. Твое убеждение, что я, дескать, сама заработаю, очень мне не нравится, — он поморщился. — Может быть, по российским понятиям, ты не плохо и заработаешь. — Но, ты же меня унижаешь, как мужа.