Аранэль. Право на месть
Шрифт:
– Хм, а ты оказывается любопытная у нас, - усмехнулся он. – Так и быть, отвечу на твой вопрос. Этот дурак выпил настойку вербены. Она почти не оставляет следов, но тем не менее если посмотреть на пальцы рук то можно заметить что основания ногтей почернели. Это основной признак отправления этой травой.
Я посмотрела на пальцы трупа и убедилась, что их основания действительно почернели.
Да, интересный способ самоубийства он выбрал. Вербена обычно использовалась как настойка от бессонницы, но в больших дозах она приводила к летальным последствиям. И есть вероятность, что это было не самоубийство. Возможно, он просто неправильно рассчитал дозировку. Но сейчас
Вирстана.
– А ты знаешь, что раньше магия была доступна и людям? – неожиданно услышала я и удивленно посмотрела на учителя.
Как такое возможно? Почему тогда сейчас никто ей не обладает?
– Да, раньше вы тоже обладали силами, правда не все, - продолжил рассказ он. – Но после всех тех восстаний и войн, что произошли по вашей вине было решено лишить вас магии. Так что теперь вы единственные существа в этом мире не наделенные даром. И это к лучшему. Я не раз в ходе работы сталкивался с человеческой жестокостью и корыстью. Вы готовы продать родного ребенка за золотую монету, а про остальное я и вообще молчу. Нет, возможно и другие народы не лучше вас, но у них есть понятие чести и принципов. У большинства, а вот у вас такового нет.
Я с этими словами была не согласна, но промолчала. Конечно, есть люди подобные тем что описал Вирстан. Он готовы продать родную мать за монету, но не все на это пойдут. Их единицы из целой сотни народа. Но почему-то все судят нацию лишь по горстке отличившихся.
Разве это справедливо? А с другой стороны, ведь тот же самый «День выбора» показывает нашу плохую сторону. Многие родители мечтают чтобы их ребенка забрали на обучение.
Возможно, они хотят для него лучшего, надеясь что он станет чем то большим чем они. Но ведь
118 они и не знаю, что с ним происходит после отбора. Как он живет? Что делает? Как испытания проходит? Они получают награду и забывают о нем. А может и не забывают. Ведь мы тоже после отбора не видим своих родителей и не знаем, каково им. Ведь все может оказаться не так как нам кажется. В этом мире ни в чем нельзя быть уверенной. Один неверный шаг и ты уже летишь в пропасть. Даже сейчас я хожу по краю и прекрасно осознаю это. Конечно, я зачем то нужна барону и в этом есть некая ценность. Но ведь незаменимых людей нет и в любой момент меня могут просто вышвырнуть заменив другим. Или Вирстан может решить что я плохо поддаюсь обучению и заменить. Предугадать развитие событий тяжело, поэтому приходиться смириться с ними и постараться выжить. Хотя, есть вариант просто выпить той же настойки и уйти в мир иной. Но мне этого делать не хочется. Я готова бороться за жизнь какой бы она не была. По крайней мере я точно буду уверена, что в этой жизни я пыталась стать лучше.
Неизвестно какие испытания приготовила мне судьба и что я переживу, но без приключений жизнь скучна. Может я не зря родилась на свет и выжила после нападения демонов. Вдруг мне уготована роль о которой я не знаю. В этой жизни возможно все. Главное суметь разглядеть в плохом что-то хорошее.
Размышляя об этом я продолжала методично втыкать иголки в тело. Эти мысли меня успокаивали и совесть не так сильно мучила из-за издевательства над чужим телом. А работа тем временем подходила к концу. Вся верхняя часть туловища уже напоминала ежа, а нижней
– Закончила? – удовлетворенно высказался Вирстан, осматривая работу. – Молодец. Все четко сделала. Я в тебе не ошибся.
Я постаралась улыбнуться и сделать вид что мне приятно его похвала, хотя по сути мне гордиться было нечем. Если бы я была убийцей как он, тогда другое дело. Но я все еще оставалась слишком человечной и такие процедуры вызывали во мне лишь страх и ненависть.
И какое чувство преобладало в данном случае я еще не поняла. Тем не менее я старалась скрыть свои эмоции. В первую очередь для своей безопасности. Неизвестно как отреагирует Вирстан если я скривлюсь от его слов. Не стоит рисковать своей жизнью.
– Итак, с болевыми точками мы закончили. Теперь перейдем к изучению внутреннего строения тела. Ты не проголодалась?
119
До этого момента я есть хотела, правда не сильно. Но после его слов голод пропал сам собой. Я понимала, что дальнейший урок будет еще страшнее и кровавее. И мне не очень хотелось на нем присутствовать, но к тоже меня отпустит.
Тем временем Вирстан подошел к столу с другой стороны и поправил фартук. Затем осмотрел маленький столик с инструментами, взял оттуда маленький тонкий нож и повернулся ко мне.
– Начнем, - сказал он и наклонился над трупом.
А дальше началось что-то невообразимое. Он прикоснулся ножом к грудной клетке и провел им от шеи до паха трупа. Мне стало плохо, перед глазами появились круги.
– Упадешь в обморок сама ляжешь на стол, - не отрываясь от процесса, произнес Вирстан спокойным голосом.
Я попыталась взять себя в руки, но мне это удавалось плохо. Все же хорошо что не ела.
Такого мой желудок бы точно не выдержал. А Вирстан спокойно продолжал делать свою работу, то есть методично разрезать труп. Точнее даже не так. После того как он совершил первый надрез, нож был отложен в сторону и в его руках оказался небольшой топор. Я слегка растерялась от этого. Что он собирается им делать?
– Вообще, чтобы вскрыть грудную клетку нужна пила, - произнес он, замахиваясь топором. – Но благодаря заклятию стазиса кости стали мягче и нам подойдет и топор.
Удар и раздался треск. Я невольно отвернулась и следом услышала как топор положили на место. Мне стало любопытно, что будет дальше и я повернула голову обратно. Лучше бы мне этого не делать. После того как грудная клетка была разрублена пополам, он взял какой-то непонятный мне предмет и повестил его так чтобы ребра расширились. Теперь ему ничего не мешало в доступе к остальным частям. И снова в руках нож, а в глазах пустота.
Знаете, мне ранее казалось, что я смогла изучить Вирстана и понять его. Но я ошибалась, причем очень сильно. Если раньше он всегда улыбался, пускай порой это была и жуткая улыбка, то сейчас он словно замер. Его лицо не выражало никаких эмоций, глаза были пустыми и холодными. Он весь был сосредоточен на выполняемой работе. Движения плавные и четкие, никого дергания. Теперь я понимала, что раньше его поведение было игрой. Так он пытался расположить людей к себе, в том числе и меня. Конечно, его поведение меня пугало, но не так сильно как сейчас. Если бы он сразу предстал предо мной таким, то я бы отказалась обучаться.