Арбайт. Широкое полотно
Шрифт:
Не удивляюсь, просто констатирую. Пропади всё же пропадом те времена!
— Вопрос «на погоне или на ладони» обыгрывается в фильме «Полторы комнаты» Андрея Хржановского про Иосифа Бродского.
— Бродского вообще интересовало такое. Неслучайно он еще в юности перевел «Лили Марлен».
Ты Евгений, я Евгений Ты не гений, я не гений. Ты говно, и я говно. Ты недавно, я давно.(Долматовский
К прозаикам по имени Евгений это, конечно, не относится.
— Я эту эпиграмму не люблю, как анекдоты про заик. Мне кажется, что ее сочинил какой-нибудь задроченный совпис, по сравнению с которым указанные два Евгения — просто гении. В чем в чем, а в стихах и строчках им не откажешь. В Союзе писателей столько завистливой шелупони крутилось, осмелевшей, когда это стало начальством разрешено…
— Думаю, автор эпиграммы побаивался — и Евтушенко, и Долматовского. Ибо и у того и у другого имелась «мохнатая лапа». Например, если у Евтушенко отбирали на границе запрещенные книжки, то он жаловался сразу Андропову, и ему книжки возвращали. Долматовского же было — вообще не замай! Многажды лауреата и орденоносца.
А шелупонь, она и есть шелупонь. При всех режимах. В начале новых времен появилось изрядное количество смелых правдолюбцев, которые при коммуняках сидели, как мышь под веником. Сейчас некоторые из них снова хвалят «совок».
— Странно, что не родит наша земля новых Долматовских, которые писали бы вальсы для топ-менеджеров.
— Если в каждом советском магазине продавать финский вельветовый костюм — то куда же будут везти социальные лифты? К каким высотам? К чему тогда стремиться?
— А вот это неверно. В Забайкалье еще в советские времена можно было купить много японской одежды и обуви. Существовала так называемая приграничная торговля. В Эстонии было много финских товаров, были и вельветовые костюмы. Себе я в городе Раквере купил теплую финскую куртку за 210 брежневских рублей и долго носил ее. В гайдаровские времена я отправил ее родственникам в Сибирь, но человек, который должен был ее доставить, продал куртку попутчикам.
— Вот именно, что так называемая приграничначя торговля, а также чековые магазины «Березка» и питали те уродливые тенденции, которые в конечном итоге победили и опрокинули огромную страну на лопатки, как в цирке во время классической борьбы двух и более богатырей.
— Насчет новых Долматовских как-то оскудела русская землица. Да и вообще! Даже толкового гимна страны не нашлось кому сочинить из нового поколения околовластных поэтов. Есть же певец Газманов, художник Церетели, композитор Игорь Крутой. Неужели нет конгениальных им современных поэтов? Или я отстал от жизни, зациклившись на своем и предыдущих поколениях? Есть ли у нового поколения такие моторные молодцы, как Долматовский или Ошанин, автор «Гимна демократической молодежи»?
— Я в свое время предлагал в качестве гимна народную песню «Таганка, я твой бессменный арестант», но меня никто не послушал.
— Советская интеллигенция — это оксюморон
— Очень даже можно представить. Сидит Чехов за столом в пенсне и в форме командного состава НКВД. И спрашивает: «Как правильно пишется ваша фамилия?»
— А как еще уровень прогресса измерять, если не в сравнении с бардаком?
— Интеллигенция — «прослойка» или «составная часть»? Или это одно и то же?
— Это, в принципе, сложный философский вопрос. Примерно такой же, как правильно разграничить существование сала и мяса в беконе.
— Известно выражение Н.Паркинсона, что на Западе капитализм сохранился потому, что умные люди в руководстве прочитали «Капитал» и постарались сделать все, чтобы предсказания Маркса не сбылись. А в России «Капитал» не читали, и вообще Маркса не читали… Это я к тому, что капитализм ли, тоталитаризм или прочий «изм» на дворе, бодаться с ним все равно нужно, ибо в противном случае лучше не будет. И всегда это бодание выходит себе дороже… Но ведь Гдов как раз затем и затеял писать «широкое полотно»? Что-то здесь не срастается.
— Паркинсон — голова, Маркс — тоже голова. Паркинсон и Маркс — две головы. Объявись эти две головы сейчас, при «новом капитализме», — обе полетели бы. Такова нехитрая мысль моего персонажа. Собственно, и сочинение это о том, как и у него, и у других не срастается.
— Начинаю подозревать, что Гдов лжеинтеллигент. Что-то он все время про песни и постоянно ищет место для интеллигенции среди основной массы российского народа. И к Марксу зачем-то цепляется. Сидел себе Карл в библиотеке, писал книги, регулярно посещал жену. Тоже, между прочим, был писатель. Не хуже Гдова.
— Вовсе даже Гдов и не лезет в песенное творчество поэта Долматовского, а только вспоминает, что еще тот наделал на бумаге. Да и Карла он вовсе не пригвождает к позорному столбу истории, а просто говорит, что раньше тот писал об одном, а щас время другое, и Карл вполне может растеряться, если вдруг оживет вследствие прогресса и воскрешения отцов (по русскому философу Н.Федорову). То есть, наоборот, писатель действует в пользу Карла. Как будто бы тот уже сел, а Гдов — его адвокат за деньги.
— С цивилизацией, торжеством и бардаком совмещается ВСЁ. Но это всё уже исчислено, взвешено и разделено — МЕНЕ, ТЕКЕЛ, УПАРСИН. Огненная надпись на бесчестном пиру у вавилонского царя Валтасара.
Глава V
КОНСИСТЕНЦИЯ КЛЮКВЕННОГО КИСЕЛЯ
1. Сколько получают депутаты Государственной думы? Что полезного делают они для себя и для страны?
2. Котируется ли в нынешние времена высшее образование? Имеет ли оно отношение к цивилизации и прогрессу?