Ареал. Вычеркнутые из жизни
Шрифт:
— Это моя вина! — сетовал он. — Я увлекся наполнением экспериментальной ёмкости и совершенно не обратил внимания на предупреждение о Выбросе! — Он вновь страдающе скривился, баюкая повреждённую руку, и оглянулся назад: — Ни в коем случае не трогайте присоединённую к вакуумнику ёмкость! Это может быть опасно! И за этой реакцией необходимо пронаблюдать! — учёный заторопился вслед за Айболитом. — Мне нужно как можно быстрее сюда вернуться! Надо только принять обезболивающее, слишком сильно мутит…
— Признайся, Никита, у тебя ведь хобби калечить себе одну и ту же руку? — произнёс Медведь, заглядывая в двери насосной. —
Помещение насосной станции, полностью заставленное техническим оборудованием подачи воды, шлангами, электрогенераторами и проводными сборками, было освещено мягким бледно-синим светом, шедшим из небольшого короба, поблёскивающего медицинской сталью. Эта вполне обычная больничная ёмкость была сопряжена с вакуумным генератором, окружённым в настоящий момент снопом искровых разрядов, и внутри неё слабо пульсировала в такт свечению светло-янтарная жидкость.
— Это там не «Икс» ли залит? — насторожился здоровяк. — Взрыва не намечается? Искры кругом! В Ареале-то большой огонь не живёт, но вы говорили, что кусок пола возле вакуумников чистый?
— Определённый риск, конечно, есть, но… — Степанов остановился, не переставая растирать повреждённую руку. — Я полагаю, что подобного не произойдёт. Иначе нефть взорвалась бы ещё в момент начала Выброса. Я как раз заливал её из канистры в медицинский контейнер, другой подходящей по размерам и форме для эксперимента ёмкости у нас не нашлось. Людмила Петровна находилась ближе к вакуумнику и попала в область искровых разрядов. Мне удалось быстро выдернуть её оттуда… — он посмотрел на больную руку, — судя по ощущениям, силы разрядов более чем достаточно для воспламенения одного литра «Тип X». Но этого не произошло. Полагаю, мы стали свидетелями некоей физико-химической реакции совершенно нового, более чем трёхмерного, уровня. Ранее ничего подобного не наблюдалось, хотя мы регулярно проводим эксперименты с этой нефтью. Однозначно можно сказать лишь то, что основную роль в этом играет метаморфит, на свойствах которого основана новая схема вакуумной двойки. Но это и всё остальное требует наблюдений, тщательного протоколирования и анализа! Вот почему столь важно сейчас ничего не менять в положении оборудования!
— Менять ничего не будем, — пообещал ему Медведь. — Пошли к Айболиту, руку твою покажем. — Он посмотрел на Базальта: — Надо дверь в насосную на всякий случай закрыть. Так спокойнее. Мало ли чем всё это светопреставление закончится. Сейчас оно пульсирует и не загорается, а через пару часов бабахнет за милую душу! Выброс — штука долгая, всякое может случиться.
В медотсеке санинструктор вовсю колдовал над Николаевой. Она находилась в сознании, но её состояние являлось далеко не лучшим. Вся левая сторона лица профессора оказалась сильно повреждена снопом искровых разрядов и была покрыта густой россыпью обугленных ожогов. Шок от удара прошёл, и женщина кривилась от боли каждый раз, когда Айболит касался пинцетом её ран, удаляя превратившиеся в угольки кусочки кожи.
— Потерпите ещё минуту, Людмила Петровна! — санинструктор ловко отщипнул очередной уголёк. — Я вколол вам обезболивающее и анестетик, скоро вам станет легче.
— Мне станет легче, если вы всё-таки дадите мне зеркало! — недовольно заявила она. — Мне не двадцать лет, и нечего обращаться со мной,
— Ну нет у меня зеркала, что теперь сделать?! — вдохновенно врал Айболит. — Надеюсь, вы не потребуете от меня, чтоб я всё бросил и побежал впотьмах разыскивать его для вас по всей Базе? Мне необходимо обработать вашу рану, это сейчас имеет большее значение, как мне кажется!
— У меня в комнате целых три зеркала! — Профессор вздрогнула, когда санинструктор прикоснулся к её обожжённому лицу смоченным в антисептике тампоном. — Так что долго искать не придётся! — Она скосила глаза на входящих Медведя и Степанова: — Никита Владимирович, как вы?
— Ерунда! — бодро заулыбался учёный. — Слегка зацепило руку, сущие пустяки! Думаю, достаточно обычного лейкопластыря, и я смогу вернуться к работе, пока свечение не угасло!
— Садись туда, Никита, сейчас разберёмся! — Айболит мельком посмотрел на руку Степанова с обугленной язвой на тыльной стороне ладони и указал ему на самый дальний от Николаевой стул.
Эта хитрость не укрылась от взгляда профессора, и женщина требовательно обратилась к коллеге:
— Никита Владимирович! — она сурово посмотрела в глаза учёному. — Что у меня с лицом? То же самое, что с вашей рукой? И будьте любезны без экивоков! А то уважаемый Виталий Семёнович устроил мне игру в загадки, словно гламурной студентке!
— Эмм… — Степанов неловко замялся, переводя взгляд с Николаевой на рассерженно зыркающего на него Айболита — Насколько я могу судить… я ведь не врач… ничего похожего, небольшой ожог…
— При небольшом ожоге от лица не отдирают куски обугленной кожи! — сердито перебила его профессор. — И вы туда же! Хорошо, я поступлю по-другому! — Она вонзила в Медведя суровый взгляд: — Николай Иванович! Будьте так любезны, принесите из моей комнаты любое из трёх зеркал! Вы их найдёте без проблем, они находятся на самых видных местах!
— Запросто, Людмила Петровна! — клятвенно пообещал майор. — Уже иду за зеркалом!
Здоровяк, прихрамывая, покинул медотсек, затворил за собой дверь и шёпотом сказал ожидавшим снаружи бойцам:
— Никаких зеркал! И никаких ожогов! — Он прислушался к доносящимся из медотсека словам Айболита, убеждающего пациентку, что всё в порядке: — Все зеркала спрятать! Если что — все легли спать, никто ничего не знает!
Выброс закончился лишь спустя двое суток, всё это время Айболит продержал Николаеву в медотсеке, не позволяя даже дотрагиваться до повязки. На третий день, пока на Базе восстанавливали подачу электричества и меняли сожжённые Выбросом лампочки, профессор воспользовалась удобным моментом и самостоятельно сняла повязку.
— М-да, звезда, ничего не скажешь… — она разглядывала своё отражение, держа перед лицом лоток из медицинской стали. В этом положении её и застал вернувшийся в медотсек санинструктор в сопровождении Медведя.
— Коля, закатывай рукав, необходимо сделать контрольный анализ крови… — начал было Айболит и тут же заметил, чем занимается Николаева. — Людмила Петровна, кто вам позволил снять бинты?! — Айболит отобрал у женщины лоток. — Вы можете навредить процессу регенерации тканей! Немедленно прекратите этот детский сад и садитесь в кресло! Необходима перевязка! Сейчас рано делать какие-либо выводы!