Арес
Шрифт:
Вот теперь и здравый смысл подсказал Антипову, что он вряд ли говорит с собственной галлюцинацией. Ему было очень сложно представить себе глюк, который угрожает проткнуть своего носителя холодным оружием.
– Почему это мы будем еще много беседовать? – осведомился Виктор, которому совершенно не понравилась перспектива остаться с собеседником до того момента, когда тот наконец сможет бросить копье. – Да и вообще, что происходит? Я ведь имею право знать, что происходит, не так ли?
– Имеешь, мой друг. Люди вообще имеют право на многое, но почему-то хотят лишь денег. Ты будешь сам спрашивать или
– Лучше рассказать. – Антипов не был уверен в своей способности задать правильные вопросы. Он просто не знал, с чего начинать, не представляя себе ситуацию даже в целом, поэтому приготовился внимательно слушать.
– Что ж, если вкратце, то наши дела с тобой плохи.
На опушке воцарилось молчание. Дятел, возобновивший свою работу, замолк сразу после начала разговора. Сейчас можно было, что называется, «слушать тишину». Даже листья деревьев не издавали ни единого шороха, а словно замерли на своих ветках. Мечта любого романтика. Создавалось впечатление, будто и лес, и трава, и небо лишь изображены на огромной и чрезвычайно удачной фотографии. Яркая зелень на светло-синем фоне. Казалось, из-за неподвижного шершавого коричневого ствола сейчас выглянет хлопотливая белка с орешком в зубах, прилетит какая-нибудь неторопливая птица и чинно усядется на ветку, чтобы почистить перья, заяц выпрыгнет из-за небольших кустов, потому что пришло время его, заячьего, обеда. Но не было ни белок, ни птиц, ни зайцев. Не было даже ветра. Все замерло в молчании. Настоящий, истинный, неисправимый романтик затаил бы дыхание, продолжая любоваться прекрасным лесом и слушая тишину.
– А дальше? – спросил Виктор.
– Дальше? – тут же откликнулся голос. – Нет никакого дальше. То, что с нами произошло и происходит, отлично описывается фразой: «Наши дела с тобой плохи». Вот так.
– Но нельзя ли уточнить, почему плохи и как они дошли до этого? – Антипов решил не сдаваться. У него мелькнула догадка, что каждое нужное ему слово придется в буквальном смысле вытягивать.
– Я слышу иронию в твоих словах, мой друг. Это хорошо. Ирония лучше отчаяния или безумных мыслей. Дела плохи потому, что мы оба практически мертвы и находимся в чуждом нам мире.
– Мертвы? – В голосе студента слышалась озадаченность. – Я совсем не чувствую себя мертвым. Другое дело, что тело – не мое.
– О, ты умер, можешь мне поверить. Когда на голову человека падает огромная плита, отчего эта самая голова слегка сплющивается, то человек, как правило, умирает.
– Моя голова сплющилась? – уточнил Виктор.
– Твоя, мой друг, твоя.
– Но я же осознаю себя! Могу думать, вспоминать, говорить! С тобой могу говорить, наконец!
– Можешь, но очень плохо, – согласился голос.
– Да какая разница – плохо или хорошо?! Главное, что я это все могу делать. Значит, я не умер.
– Во-первых, есть разница. И мне очень хотелось бы, чтобы ты это все делал хорошо. Так будет лучше для нас обоих. А во-вторых, в том, что твое тело умерло, а личность – нет, есть только моя заслуга. Ты при жизни ничего не сделал для того, чтобы обеспечить себе хоть какое-то посмертие.
– Так это ты перенес мою личность в тело Ролта? – поинтересовался Виктор, уже зная ответ.
– Да. Иначе ты бы умер. Вообще умер.
«Вот это новость.
– Спасибо, конечно, – поблагодарил Антипов своего спасителя. – Я тебе очень признателен. Но буду признателен еще больше, когда пойму, зачем ты это сделал и почему не выбрал какое-нибудь другое тело? В моем мире, например.
– А ты улучшаешься прямо на глазах, – заметил голос. – Уже рассуждаешь, как подобает воину. Без лишних волнений. Молодец. Я это сделал потому, что мне нужен помощник. В этом вот мире. Во время такого перехода все, подобные мне, теряют свои силы. И на первых порах нам нужен кто-то, на кого мы можем опереться. Кто-то из людей. Я выбрал тебя.
– Почему меня? – мгновенно отреагировал Виктор.
– Почему? Обычно, мой друг, выбирают самых достойных. Ты вот тоже показался мне привлекательным за короткое время пребывания рядом с моим сосудом. Я отметил некоторую решительность в твоих действиях, даже азарт. Ты не лишен здравого смысла и, возможно, смекалки. Есть, конечно, еще одна причина. Небольшая.
– Какая причина?
– Кроме тебя, выбирать было некого.
«Н-да. Небольшая причина. Похоже, он все-таки издевается, расхваливая мои достоинства, как издевался до этого, – с некоторой горечью признался себе Виктор. – И суть-то происходящего еще не ясна».
– Но зачем тебе понадобилось перебираться сюда? – Антипов до этого момента не догадывался, насколько он любознателен. Теперь же интерес к происходящему просто распирал его.
– У меня не было другого выхода. Благодаря тебе разрушился сосуд, и мир сразу же открылся мне. Пришлось бежать. А что еще делать? Если люди знают о боге, но лишь малая часть искренне верит в то, что он существует, то у этого бога большие проблемы.
Вопросы роились в голове студента. Ему хотелось знать все. Что собой представляет Арес, почему он бежал именно сейчас и отчего не сделал этого раньше, где он находился до обнаружения храма, в чем роль его, Виктора? Но, к огромному разочарованию, у собеседника появились свои идеи насчет разговора.
– Теперь мой черед спрашивать, – внезапно заявил голос. – Ты еще успеешь узнать все, что хочешь. Завтра или в другие дни. А вот мне нужно решить кое-что с тобой, пока есть время.
– Что решить? – спросил Антипов.
– Ты молодец, – вновь похвалил голос. – Быстро свыкся с ситуацией, не боишься задавать вопросы. Так вот, вскоре сюда придут. Вооруженные люди. Человек двадцать. Третий день уже ходят. Не думаю, что тебе нужно встречаться с ними. Поэтому отвечай быстро и четко.
– Двадцать человек?
Ничего подобного в памяти Ролта не было. Люди через лес обычно не ходили.
– Да. Лазутчики. Одна группа идет на север, а вскоре другая, такая же, возвращается оттуда. Полагаю, они сменяют друг друга в засаде.
– В засаде на дороге? – Здесь память Ролта не подвела. Севернее от опушки находился большой тракт, соединяющий баронский замок с ближайшим городом.
– Может быть. Я не вижу так далеко. Но это пока не так важно. Теперь отвечай. В каком теле ты оказался?
– Вот в этом, – недоуменно развел руками Виктор.