Арестант особых кровей
Шрифт:
— И что вы предлагаете? Поставить ему отметку «ФЕНОМЕН» и отпустить?
Горячие споры о моей дальнейшей судьбе возобновились.
Я слушал вполуха, зная, что в конечном итоге они не посмеют сделать меня навсегда эо-блокированным и отпустят в скором времени, как им было велено сверху. Только вот придется долгие часы ждать, пока они решат, отчего сегодня со мной случилось то, что случилось.
А что разбирать? Все понятно и так. Блок и на меня, «феноменального», отменно действовал, пока не случалась Тана. Первый раз из-за спонтанного эо-ри, возникшего, потому что она была на взводе. Второй раз это случилось сегодня, потому что на взводе был я. И тогда, и сегодня причиной
Тана хотела меня так, что меня аж шарахнуло при первом нашем физическом контакте, а после я провалился в эо-ри. А сегодня я хотел ее. Хотел так, что в голове помутилось.
«Сильны все-таки первичные инстинкты», — подумал я, и глянул снова на членов комиссии, раскрасневшихся от жаркой дискуссии. Сказать им, что ли, или дать еще время самим подумать, порассуждать?
Я усмехнулся про себя и прикрыл глаза.
Мой мир вернулся. Мой полноцветный, высший мир с энергиями, с аурами, показывающими намерения, настроения, чувства… Моя сила вернулась. Я могу чуть нажать на спинку стула, и он сломается. Могу даже и пальцем не шевелить, только подумать… а иногда не нужно даже оформленной мысли, достаточно желания. Только вот желаний нет. Они ушли вместе со связью, которая досаждала нам с Таной.
Тана Скайлер… Дубовая Тана! Так и не сдалась, не уступила связи, если не считать то недоразумение возле архива. Хорошая девчонка, правильная. Но как бы эта правильность и твердолобость ее не сгубили… Хотя, она молоденькая совсем, ее взрослый жизненный путь только начался. У нее даже личико еще отчасти детское, невинное, и глаза огромные, честные. Жаль, взгляд уже горький, с налетом цинизма. Вроде умеет она себя защищать, и кусаться умеет, да и в ее кажущемся хрупком теле сокрыта недюжинная сила… но этого мало, это не делает ее защищенной. Она не хищница, как та же Лария или О-Тайла. Она… зайчик. Милое доброе создание. И при том — вот ирония! — страж закона…
Я улыбнулся, подумав о том, что мне не нужно знать причину, по которой она оказалась в трудовом поселении. Идеалистичная Скайлер наверняка стала кому то из начальства костью в горле, или замахнулась прищучить кого-то из тех, кого опытные полицейские не трогают. Или же ее просто сделали козочкой отпущения.
А как она стерегла красотку О-Тайлу? Как свирепо глазела на тех арестантов, которые оказывались рядом? Защи-и-итница, настоящая защитница ущемленных… Она и на мусорке то оказалась, потому что не уступила домогательствам надзирателя. А ведь могла бы, и тогда бы ее положение улучшилось. Тана другой способ выбрала, через Регнера вылезла из неприятностей, и за это ее винить невозможно. Пусть учится лавировать в непредсказуемом потоке жизни. Лишь бы не озлобилась, не очерствела…
Плавно текущий поток мыслей остановился. Осознание обрушилось на меня глыбой льда.
Я ведь сам многое делал для того, чтобы она очерствела. Вдоволь оттоптался на ее чистой влюбленности в «бога» Найте Малейва. Более того, мне доставляло мстительное удовольствие доказывать ей, что реальный Найте мало общего имеет с той звездой шоу, что Тана глупа, слепа, наивна, что на самом деле ни в шоу, ни в жизни таких вот «богов», на которых можно равняться, не существует.
Что она запомнит обо мне? Каким она запомнит меня? Собственный образ столь ярко явился в моем сознании, что я оцепенел, и прошлое накатило волной. Я призывал к победам, призывал не бояться смерти, а когда эти самые смерти начались, испугался. Тяжело признать, что ошибся, куда проще считать фанатов тупым алчным стадом, которое желает повторить успех кумира и превзойти его, и потому это стадо гибнет. Вот и вырисовался новый образ Найте
Я не слушал ни родных, ни друзей, ни просветленных, когда они пытались растолковать мне, что я неправ. Считал, никто меня не понимает; все видел в ядовитой дымке успеха, обернувшегося крахом. Энгор, мой дом, уже не примет меня с улыбкой; я подвел всех тех, кто в меня верил, кто меня любил, кто хотел, чтобы я стал владетелем тех земель. Я больше не их гордость.
Не сказать, что я не понимал этого прежде… но именно сейчас, сегодня, в эту минуту мне захотелось все исправить, начала сначала, повернуть время вспять. Чтобы там, в поселении, на мусорке, я не обращался бы с Таной и остальными, как с «тупым алчным стадом», чтобы она увидела во мне раскаивающегося человека, чтобы мой образ и образ Найте десятилетнего образца сошлись… Тогда бы она не пошла на сделку с Регнером, не стала бы меня «подставлять», и тогда не было бы связи из-за накаленных эмоций, и тогда бы то, что происходило между нами, было бы проще, понятнее, честнее… Тогда бы она не уходила от меня с аурой, тускло-серой от боли и разочарования.
Цвин знает, зачем мне вдруг стало важным все исправить, но надо, надо!
Но время вспять не повернуть, и совершенное не исправить. Не вернется к жизни четырнадцатилетний Нальво Малейв, мечтавший быть как я, и другие мои фанатичные последователи тоже не воскреснут. И впечатление, которое я произвел на Тану, уже не изменить. Она так и запомнит меня мажором, которому все сходит с рук, который от связи с ней хотел только приятных ощущений.
Если только… если только я не поступлю радикально.
— Вряд ли я феномен, — негромко сказал я, и члены комиссии замолкли и обратили на меня свои взгляды. — Но мой уровень эо действительно высок. Я восстанавливаюсь очень быстро. Сложнейшие эо-затратные приемы даются мне легко, я не помню даже, что такое откат.
— А то мы не знаем, — процедил один из членов комиссии, темнокожий мужчина. — Решили напомнить нам, что ставить вам блок нежелательно, звезда вы наша союзная?
— Вы задаетесь вопросом, почему дважды за время пребывания на Хессе мои потоки разблокировались, и почему мое восстановление настолько быстро идет. Я сам не знаю ответа. Я сам боюсь.
Ауры граждан поменяли цвет, выражая удивление.
— Боитесь?
— Боюсь, — кивнул я; ложь мне всегда хорошо давалась. — Боюсь, что не смогу совладать с эо, уровень которого растет, кажется, уже вне моего контроля. Сегодня в парке я сам не понял, что случилось, и почему.
Члены комиссии переглянулись. Естественно, версия событий, которую я им поведал, была сильно обрезанной. Не мог же я рассказать о нашей связи с Таной и о том, что красноволосая была со мной сегодня? Хватит девчонке и без этого волнений.
Недолгое молчание нарушила женщина.
— Решение судьи было определенным с самого начала: оставить вас эо-свободным. Будет слишком много вопросов, если мы поступим по-своему.
— А мы что, собираемся поступить по-своему?
— Но не отпускать же его вот так!
— Именно. Имеем ли мы право отпустить эмоционально неустойчивого человека с очень высоким уровнем эо на свободу после того, как он сделал внушение другому человеку и признал, что теряет контроль над своими способностями? — задал резонный вопрос член комиссии, который до этого только и делал, что хмурился и молчал. — У нас есть четкие инструкции, товарищи. Если осужденный признается неспособным контролировать свои способности, то он однозначно должен быть эо-блокирован. И не на неделю.