"Аргар" или Самая желанная

Риналия

Я невольно огляделась. Меня не покидало ощущение, что кого-то не хватает.

– Василий Андреевич, - подал голос заместитель, кивая на планшет, лежавший перед ним на столе.

– Ах, да. У нас тут возникла проблема. Наш лучший радиобиолог, к сожалению, не сможет принять участие в экспедиции по состоянию здоровья. Сейчас мы должны решить, кем его заменить.

Мы с отцом удивленно переглянулись. Натан Божени был не только отличным специалистом, но еще и нашим коллегой. Он курировал реакторный отсек, и сейчас как раз была его

смена.

– Можно узнать, что с ним случилось?
– я подняла руку, привлекая к себе внимание.

– Это конфиденциальная информация, которую может знать только его лечащий врач.

– Это что-то серьезное?
– заволновались остальные.
– Не заразно?

– Нет, волноваться не о чем.

– Ну, так давайте подождем, пока его вылечат, - предложила я, глядя невинным голубым взглядом в побагровевшие глаза главы комиссии.

– Карина Алексеевна!
– уже рыча, продолжил Василий Андреевич.
– Будете говорить, когда вам дадут слово, или ваш отец не учил вас манерам? На кону стоит будущее человеческой цивилизации!

Я сжала кулаки, пытаясь сдержать свой характер.

– Божени болен, а откладывать экспедицию мы не имеем права. Если вы заметили, то в последнее время у нас наблюдаются перебои с электроснабжением. В лабораториях и технических боксах стоят автономные генераторы, а вот жилые и администрационные отсеки страдают больше всего.

Словно в подтверждение его слов в воздухе послышался тихий гул, и я почувствовала, как пол под ногами завибрировал. Свет буквально на секунду погас, но тут же снова включился.

– Что это было? Что происходит?
– люди в зале заволновались.

– Именно к этому я веду, - глава успокаивающим жестом остановил поток вопросов.
– Наш реактор начал давать сбои.

– Но как? Он же рассчитан на сто пятьдесят лет!
– изумленно проронил мой отец.

– Как видите, в расчетах произошла ошибка. Человеческий фактор - от него никто не застрахован. Никто не верил, что астероид действительно может столкнуться с Землей. Ваши коллеги ученые убеждали, что это только один шанс из шестидесяти тысяч, то есть практически равный нулю. И вот результат. Мы слишком поздно поняли всю серьезность угрожающей опасности, и поэтому реактор собирался в спешке, часть оборудования даже не прошла тщательной проверки. Но он дал нам возможность выжить, а теперь мы должны искать другой путь. Путь на Землю.

Люди в зале молча переглянулись. Только сейчас я заметила, что была здесь единственной девушкой.

– Господа, - продолжил заместитель, приблизив планшет к близоруким глазам, - здесь у меня список лиц, утвержденных Координационным центром в состав экспедиции. Каждый из вас специалист в своей области, и вам выпала великая честь открыть нашу планету заново... Так, а на место радиобиолога у нас две кандидатуры. Полонский Алексей Егорович и Полонская Карина Алексеевна. Эм-м... мы как-то не рассчитывали на участие девушки. Алексей Егорович?
–

заместитель вскинул глаза на моего отца.
– Вам придется заменить Божени.

– Нет!
– я успела вскочить с кресла раньше, чем мой отец смог издать хоть звук.
– Это безумие! Мой отец не выдержит этой экспедиции.

– А это уже будет устанавливать медицинский осмотр. Сядьте, Карина Алексеевна, - Вишневецкий пригвоздил меня взглядом к месту, - или я прикажу вывести вас из зала.

– Нет, пожалуйста. У него слабое сердце, одышка и... и...

Я лихорадочно пыталась придумать болезнь для своего абсолютно здорового отца. Какая экспедиция?! Не пущу!! Это же верная гибель! Какой дурак придумал отправить горстку ученых в это радиоактивное пекло?

– Следуя нашей теории, поверхность Земли представляет собой сплошную пустыню с температурой воздуха ниже сорока градусов Цельсия - и это в дневное время!
– начала быстро говорить я, боясь, что меня остановят.
– После падения астероида, в атмосферу поднялись тучи дыма и пепла. Температура на планете снизилась до арктической за счет отражения солнечных лучей. Началась радиоактивная зима, которая, по нашим данным, может длиться несколько десятков лет. Это просто безумие посылать людей в такой ад!

– Безумие, это не дать людям шанс на выживание. Наш реактор скоро остановится. Все, что у нас есть, это несколько месяцев. И за это время мы должны найти новый дом. Или вы хотите взять на себя ответственность за гибель ста тысяч населения?

Я прикусила губу. Немного же осталось от Восточного альянса, который когда-то охватывал большую часть Европы, почти всю Азию и Дальний Восток.

– Если все так безнадежно, - я до боли сжала пальцы, - то позвольте мне принять участие в экспедиции вместо отца.

– Девочка моя, - родитель попытался что-то сказать, но я мягко закрыла ему рот.

– Нет, папа. Если реактор заглохнет - нам всем конец. И какая разница, внесла я свой вклад в демографию или нет? Но сначала я хочу узнать, что случилось с Божени.

– Карина Алексеевна, - глава комиссии кивнул, поднимаясь из-за стола, - пройдемте. Я готов обсудить с вами этот вопрос.

***

В маленькой комнате для тайных совещаний Вишневецкий налил мне воды в стакан и предложил выпить.

– Так что с Натаном?
– спросила я, отпив пару глотков.
– Вы же намеревались его отправить в эту экспедицию?

– Божени заболел, и очень серьезно. У него лучевая болезнь, наш врач даже не может сделать точные прогнозы, но сказал чуда не ждать. Думаю, дальнейшие объяснения вам не нужны.

– Как он заработал эту болезнь, когда?
– нахмурилась я.
– Он же практически все свободное время проводил у постели своей жены, а когда работал, был предельно осторожен?

Василий Андреевич забарабанил пальцами по столу: