Аргонавты Вселенной (илл. Г.Малакова)
Шрифт:
А пылинка все мчится — уверенно и неудержимо. Ею управляет человеческий разум. Маленькая, едва заметная черточка, похожая на крохотную сигарку, она упрямо летит по своему пути.
И вот с одной ее стороны возникает едва заметное облачко дыма, медленно тающее в холодном пространстве.
Академик Рындин, не сводя напряженного взгляда с огромного диска планеты, передвинул рукоятку управления ракетными двигателями. Заряд атомита взорвался; огонь и раскаленные газы вылетели из сопла ракеты на правом крыле. Астроплан вздрогнул и чуть заметно изменил направление полета.
Облачко дыма растаяло в пространстве.
Над гамаками центральной каюты светилАя большой четырехугольный экран перископа. На нем ярко обозначился светло-серый диск Венеры. Взгляды трех пассажиров общей каюты не отрывались от него. Диск увеличивался, заполняя собою весь экран, — серый, загадочный диск, затянутый сплошной пеленой облаков.
Расстояние между планетой и блестящей сигаркой быстро уменьшалось. Казалось, они вот-вот столкнутся! Еще мгновение — и астроплан разобьется, превратится в пыль, в ничто… Но именно в эту самую секунду с его правой стороны появилось еще одно облачко дыма.
Академик Рындин ощутил, как капли пота скатились по его лбу. Решающий момент приближался. Вот сюда, сюда надо направить корабль, чтобы он пролетел как раз над густыми облаками, не выше и не ниже, чтобы от трения в атмосфере Венеры началось постепенное торможение. Иначе благополучная посадка будет невозможна. Сюда, сюда… Рукоятка управления двигателями снова легко сдвинулась. Взрыв атомитного заряда снова толкнул астроплан. На миг академик Рындин невольно закрыл глаза…
Металлическая сигарка нырнула в туманную пелену, окутывавшую гигантскую планету. Нырнула — и скрылась в этой пелене. Далекие звезды на черном небосводе, казалось, вздрогнули, затрепетали…
На большой экран перископа в центральной каюте астроплана надвинулись серые облака. Бегущими прозрачными струями они молниеносно пересекли экран и через какую-то долю секунды исчезли. И — странно! — диск Венеры будто медленно поворачивался перед взволнованными наблюдателями, открывая их взорам новые и новые слои серых и белых облаков.
Нет, огромный шар планеты не раздавил, не уничтожил астроплан! Блестящая сигарка проскочила над этим шаром, едва коснувшись облачной пелены. И там, где она пролетела, в сером тумане осталась прямая тонкая полоска — след межпланетного корабля. А сам астроплан мчался дальше по эллипсу вокруг планеты, захватившей его силой своего тяготения. Венера несла теперь с собою в космосе корабль аргонавтов Вселенной. На какое-то время астроплан стал ее спутником.
В центральной каюте астроплана радостно прозвучал голос Николая Петровича, усиленный громкоговорителем:
— Друзья, гипербола нашего полета превратилась в эллипс! Мы летим вокруг Венеры! Десять часов и пятьдесят четыре минуты будет продолжаться наш полет вокруг Венеры по первому эллипсу, пока мы не окажемся на том самом месте, где впервые влетели в атмосферу планеты. Расчеты правильны! Можно выйти из гамаков!
Дружные приветственные возгласы были ему ответом. Сокол возбужденно пожимал руку Ван Луну: победа, атмосфера Венеры тормозит астроплан, все в порядке!
Но до конца полета было еще далеко. И хотя от Земли до Венеры астроплан летел более четырех месяцев, последние часы путешествия казались особенно длинными и томительными.
Межпланетный
Академик Рындин напряженно ожидал нужного мгновения, чтобы опять включить ракетные двигатели, если это окажется необходимым. Да, уже первый эллипс показал, что расчеты маршрута были правильными, иначе астроплан не перешел бы с гиперболы на эллипс. Все это так. Но нужно быть готовым к любым неожиданностям: разве не пришлось путешественникам уже несколько раз сталкиваться с ними по пути на Венеру?.. Человек, держащий в руках рули управления астропланом при спуске на чужую планету, обязан быть готовым ко всему.
В центральной каюте астроплана царила тишина. Одна мысль владела всеми: приближается второй, решающий, момент! Межпланетный корабль вновь ринется в атмосферу Венеры, произойдет новое торможение от трения в атмосфере, эллипс уменьшится… Так предусмотрено, так было рассчитано, и все же…
Астроплан пронесся над густыми слоями облаков с такой же молниеносной скоростью, как и раньше, — по крайней мере, так показалось всем. И затем облака опять начали отдаляться. Рындин озабоченно взглянул на циферблат электрического термометра, отмечавшего, как изменяется температура корпуса ракеты снаружи. Да, как и следовало ожидать, супертитановая оболочка несколько разогрелась. Но ничего угрожающего нет: это — нормальное повышение температуры для тела, которое с огромной скоростью пронеслось сквозь слои атмосферы. Однако теперь эта скорость заметно уменьшилась — сопротивление атмосферы постепенно гасило ее. Все идет правильно.
— Вступили во второй эллипс, — известил спутников Рындин. — Скорость девять с половиной километров в секунду. Продолжительность полета по второму эллипсу — четыре с половиной часа.
— Значит, второй эллипс вдвое меньше первого? — обращаясь к Вадиму, спросила Галя Рыжко, которая хотела знать решительно все.
— Даже меньше, чем вдвое, — ответил ей Сокол, — так как мы летим сейчас гораздо медленнее. Скоро придется искать место для посадки!
— Совсем скоро. Только три эллипса, очень немножко, — как всегда сдержанно пошутил Ван Лун. — Тогда будем искать ровный аэродром.
Искать? Аэродром? Да еще и ровный?.. Это звучало как насмешка. Да и вообще, как это «искать место для посадки» на окутанной облаками Венере?
Поверхность планеты по-прежнему была покрыта непроницаемыми тучами. Они клубились одна над другой, сходились и расходились, как исполинские волны, перекатывались в сером облачном океане. И хоть бы это был один густой слой туч! Нет, тучи шли в несколько рядов. И когда в верхнем слое образовывался разрыв, в который с напряженным вниманием вглядывались четыре пары глаз, — под этим разрывом оказывался лишь еще один слой туч, еще более густой, еще более непроницаемый…