Аргументы в обойме
Шрифт:
Покойный глава администрации лежал на носилках. Возле стояли жена, то есть уже вдова и ребенок.
«Странно, что вдова ведет себя так спокойно. Ни слез, ни истерики, а ведь муж погиб», – подумал Уланов, подошел к ней и осторожно кашлянул, желая привлечь к себе ее внимание.
Женщина повернулась.
– Это вы? Вас я должна благодарить за спасение? Преступник мог убить и меня с сыном.
– Нет, благодарить меня не за что. Я всего лишь сделал то, что должен был, хотя вряд ли вам что-то угрожало. Я Уланов Роман Владимирович,
Женщина кивнула и сказала:
– Да уж. Праздник удался на славу.
– Извините, не знаю вашего имени-отчества.
– Абрамова Надежда.
– А отчество?
– Алексеевна, но это вовсе не обязательно.
– Ну тогда я для вас просто Роман. Должен сказать, что странно вы ведете себя, Надежда.
Она взглянула на него и заявила:
– Нет, вполне нормально.
– Да? – с удивлением заявил Уланов. – Извините, но не могли бы вы сказать, чем объясняется подобное поведение?
– Почему нет? Когда-то, кто-то должен узнать о нашей жизни с Леонидом. Но, подождите…
Сотрудники морга стали загружать в труповозку тело главы администрации.
Вдова подошла к носилкам, обхватила лицо мужа, уже бывшего, что-то сказала так тихо, что вряд ли санитары это услышали, и отошла.
Через минуту машина направилась в морг.
У трибуны появилась пожилая женщина.
– Ох, господи, ты жива, Наденька.
– Да, мама, я жива, Витя тоже, а вот Леонид Владимирович… погиб.
– Слышала. Об этом весь районный центр уже судачит. Мол, убили Абрамова, Старина и еще какого-то Дунко. Но, слава богу, вы живы. Что же это творится, Наденька? Среди бела дня, на празднике!..
– Ты возьми Витю и ступайте домой, не к нам, к себе. Я подойду, – сказала Надежда матери.
– А почему не в ваш с Леней дом?
– Он теперь не наш. И не мой. Но об этом позже.
– Как же это?
– Мама!
– Хорошо-хорошо. – Она взяла внука, который захныкал. – Пойдем, Витюша, родной ты мой. Я тебя пирожками угощу с повидлом. Ты их любишь. А мама потом придет.
Когда пожилая женщина с ребенком ушли, Надежда Алексеевна, которой было лет тридцать, никак не больше, предложила Уланову уйти за трибуну. Мол, там спокойней, народу нет. Машины действительно разъехались, кроме двух, вернее трех, если считать и подержанный «Рено» Уланова.
Роман согласился, и они прошли за трибуну. Здесь, рядом с памятником Ленину, стояли две скамьи среди голубых елей, посаженных, наверное, одновременно с возведением памятника вождю мирового пролетариата.
Женщина присела, а Уланов задержался, так как его сотовый телефон издал сигнал вызова.
– Извините, – сказал он и отошел в сторону.
Звонила Людмила.
– Я освободилась, Рома. Ох и капризный клиент попался. То ему не так, это не этак, неудобно, больно, хотя я вколола ему… впрочем, это не важно. Какие
– У тебя был чиновник?
– А кто же? Министр областного правительства, правда, я так и не поняла, какой именно. Называй адрес, куда подъехать, я заскочу домой, переоденусь и вызову такси. Только ты обязательно встреть меня…
– Не надо приезжать, Люда, – сказал Роман.
– Не поняла! – заявила Людмила и осведомилась: – Гарин уговорил тебя на мальчишник, или у вас там и без меня женщин хватает?
– Ну о чем ты говоришь, Люда? Все гораздо серьезнее. Подробности ты узнаешь из местных СМИ, а пока я тебе скажу, что в Балаеве, прямо на трибуне убиты глава района, председатель местной думы и еще один человек, просто пришедший на это мероприятие.
После непродолжительной паузы, Людмила тихо спросила:
– Что? Убиты?
– Да. Работал снайпер. Это заказное убийство. Есть и еще два трупа. В Балаеве сейчас все поставлено с ног на голову, так что делать тебе тут нечего.
– А тебе?
– Я должен помочь Гарину. Проведен террористический акт, а ты знаешь, что я спец по таким делам. Боря же в растерянности.
– Ясно. Скажи, а ты во время убийства тоже был на трибуне?
– Да!
– Боже. И тебя могли убить.
– Нет. Киллер стрелял по определенным целям. Хотя один человек погиб явно случайно.
– Но этой случайной жертвой мог стать и ты?
– Но не стал. И давай закончим на этом. Ты езжай домой, занимайся своими делами. А я поработаю тут.
– Но хоть к вечеру приедешь?
– Не знаю, как пойдет. Все, Люда. Ты не представляешь, что здесь творится. Я просто не могу больше говорить.
– Будь осторожен, Рома.
– Я всегда осторожен. До связи, дорогая моя.
– Я предпочла бы до встречи.
– Значит, до встречи, – сказал Уланов и отключил телефон.
Он подошел к скамейке, взглянул на вдову главы администрации и повторил:
– Извините.
– Супруга звонила?
– Да, – ответил Уланов.
– Беспокоится.
– Она у меня беспокойная. Так как вы объясните свое поведение? Нет, я не настаиваю. Вы не обязаны откровенничать даже у следователя, так что если желаете, я довезу вас до дома и мы разойдемся.
Женщина вроде бы не слушала Уланова, думала о чем-то своем, но глаза ее вдруг ожили, она повернулась к нему и начала без всякой подготовки и предисловия:
– Я познакомилась с Леонидом случайно, задолго до того, как он стал главой администрации. У него была жена, Елена Анатольевна. Она тяжело болела, и за ней требовался уход. Я окончила медицинский колледж, работала в больнице, посоветовал ему в качестве сиделки себя. Формальности они утрясли, и я оказалась в доме Абрамовых. Их сын, старше меня на два года, отучился в Москве, там и остался, удачно женился и открыл свой бизнес, по-моему, ресторанный.