Археолог 1. Солнечный камень
Шрифт:
Наверное, ему казалось, что он почти меня дожал. Но он ошибался. Дожать такого ушлого деда, как я, да ещё и пережившего смерть, а за ней – воскрешение? На это у майора силёнок бы не хватило.
– Товарищ майор, тут паспорт принесли! Женщина нашла – валялся возле пирса.
– Что за паспорт? – вскинулся майор. – Чей?
– Какого-то Гореликова Александра.
– Ну, вот видите! – вскинулся я. – меня ударили по голове и ограбили. Вытащили деньги и паспорт. А паспорт потом бандиты выкинули! Я читал, что
– Читал он! – снова вскипел майор.
Он взял паспорт из рук дежурного и внимательно изучил. Зелёная книжечка была вся в налипшем белом песке.
– Значит, кто на тебя напал, ты не видел? – спросил он.
Я вздохнул. Показалось, что сейчас мы в сотый раз пойдём по тому же кругу вопросов и ответов. Я собрал последние силы и покачал головой.
– Нет, не видел.
– И янтарь покупать не собирался?
– Да зачем он мне? Я студент-археолог, а не контрабандист!
Эх, знал бы ты, майор, что именно янтарь я вывез отсюда… когда? Пятьдесят четыре года тому вперёд, вот когда! Но об этом ты никогда не узнаешь.
Майор брезгливо, двумя пальцами протянул мне паспорт.
– Ладно. Забирай и вали отсюда. Но помни, Гореликов – ты у меня вот где!
И майор показал мне сжатый кулак.
– Законопачу в такую даль, что никто не найдёт. Понял?
Я не стал ничего отвечать. Кажется, именно это моё умение злило майора больше всего. Немного помолчав, он хмуро буркнул:
– Свободен!
Я не стал дожидаться дополнительного приглашения. Повернулся и вышел в коридор, не забыв закрыть за собой дверь. Очень хотелось прислониться к стене и закрыть глаза. Но вместо этого я пошёл по коридору прямо к выходу из здания.
Металлическая входная дверь была открыта. Из неё в коридор наискось падал прямоугольник солнечного света. Он казался таким невероятно-замечательным в этих унылых кирпичных стенах, что я прикусил губу.
До последнего шага я опасался, что кто-нибудь меня остановит и вернёт в кабинет майора. Но никто не остановил.
Я благополучно вышел во двор крепости, миновал его. Прошёл внушительную кирпичную арку ворот и оказался снаружи крепости Пиллау.
По обеим сторонам ворот по-прежнему скучали часовые. Кроме них перед крепостью переминалась с ноги на ногу довольно странная компания.
Подходить близко к воротам они опасались, поэтому стояли на другом берегу крепостного рва, возле перекинутого через ров мостика.
Здоровенный плечистый верзила как раз запустил огромную пятерню в соломенные волосы и сосредоточенно чесал в затылке.
Рядом с ним недовольно нахохлился невысокий тощий парень с острыми чертами лица. Руки он засунул в карманы брюк. Локти оттопырил в стороны и был похож на драного, но задиристого петуха. Для полного сходства тёмные волосы на его голове стояли непослушным
О перила мостика опёрлась девушка. Невысокая, черноволосая, с чуть тяжеловатой спортивной фигурой. Кудрявые волосы она стянула в хвост, который спускался почти до талии.
Верзила увидел меня первым и заорал на весь парк:
– Сашка! Ковбой!
Девушка вздрогнула и обернулась. Я увидел, что чёрные у неё не только волосы, но и брови.
– Саша! – воскликнула девушка вслед за верзилой.
Она легко перебежала через мостик и неожиданно бросилась мне на шею.
– Саша! Тебя отпустили?
Девушка была мягкой, тёплой и пахла цветами. Наверное, духи у неё были с цветочным запахом. От её неожиданной близости я вдруг почувствовал… Вот, чёрт!
В общем, я почувствовал то, о чём напрочь забыл в последние лет десять, если не больше. Брюки вдруг стали тесными, и я покраснел.
Тощий парень выдернул руки из карманов и тоже устремился к нам.
– Я же говорил, что его отпустят! – тонким голосом выкрикнул он. – А вы мне не верили! Оля, отцепись от Сашки, а то я начну ревновать!
В его голосе и вправду слышалась ревность.
Я осторожно освободил шею из объятий девушки.
– Я так рада! – сказала она. – Не слушай Севку – он, как всегда, говорит ерунду. Где ты пропадал всю ночь? Мы беспокоились! А утром Валерий Николаевич весь лагерь поднял на уши из-за того, что ты пропал. Ты что, правда, хотел купить янтарь?
– Да нет, зачем? – машинально ответил я, ошеломлённый таким натиском.
Девушка ещё что-то спрашивала, но я почти не слушал. Глубоко дышал, чтобы успокоить нечаянно восставший молодой организм и одновременно старался не забыть их имена. Оля, Севка…
Судя по всему, это и были те самые мои друзья, о которых упоминал майор.
Я не помнил всех своих сокурсников. Всё-таки, пятьдесят лет прошло. Да и жизнь немало пошвыряла меня по свету.
Но вот здоровяка я узнал сразу. Мишка Торопецкий – друг юности и коллега. Мы мало работали вместе, но приятельствовали с учёбы в институте и до самой Мишкиной гибели в девяносто седьмом. Он погиб в автокатастрофе – ночью не справился с управлением на скользкой дороге.
А сын Мишки, Никита, учился у меня. Потом мы с ним вместе работали. А потом…
От размышлений меня оторвал Севка. Он подошёл и бесцеремонно ткнул меня в бок острым кулаком.
– Что ты им разболтал? – спросил он, подозрительно глядя на меня.
– О чём? – удивился я.
– Сева, прекрати немедленно! – нахмурилась Оля. – Саша никогда бы ничего не разболтал.
– Вы сами-то что про меня наговорили? – перешёл я в атаку. – Какой-то краденый янтарь, преступники! С ума сошли, что ли?
– Тише! – шикнул на меня Севка и тревожно обернулся. – Вот что, пошли отсюда!