Архимаг с пеленок
Шрифт:
Дзинь!
Упс. А вот этого я не учёл… Да, погремушка начала слегка приподниматься над кроваткой. Но это ж, мать её, погремушка!
Разумеется, она звякнула.
— Ой, Костенька, проснулся? — сонно просюскала мама, аккуратно вставая с кровати. — Тише, не надо играться в игрушки. Кушать хочешь, милый?
Я хотел. Но эксперимент оказался беспощадно сорван!
Впрочем, первый шаг был сделан. Маленький шаг для человечества, но огромный — для одного маленького человечка. На пару секунд я ощутил связь с погремушкой.
Ощутил
А значит я двигаюсь в верном направлении!
Пронзительно зазвонил телефон. Загорелый худой мужчина в кремовом костюме недовольно выдохнул, бросил сигарету в пепельницу.
— Добрый день, Вячеслав Сергеевич. — чуть хрипло произнёс он.
Мужчина нервничает. И это ещё сильней его бесит! Почему он, титулованный дворянин, должен перед кем-то…
— Здравствуй, Игорёк.
Карандаш в руке мужчины с треском переломился.
— Вы… Вам что-то нужно, Вячеслав Сергеевич? Или решили узнать, как у меня дела?
Жалкая колкость — вот и всё что он может себе позволить. Да и это с трудом. В конце концов, именно этому человеку мужчина обязан своим текущим положением.
Человеку и его культу. Без них Игорь так и оставался бы провинциальным южно-русским дворянином третьего сорта.
— Мне кажется, Игорь, ты не в том положении, чтоб ёрничать. Завязывай с этим. Меня интересует, как там успехи с нашим маленьким делом по фамилии Осинский.
Игорь скривился. Дмитрий Осинский — жалкая личность, презренное ничтожество. Тот, кем мог бы стать сам Игорь, если бы не…
— Я искренне не понимаю вашего желания избавиться от него, Вячеслав Сергеевич. — набрался храбрости мужчина, сделав лёгкий глоток бренди. — Этот Осинский обычная полицейская шавка!
— Продолжай.
— На него просто скидывают самую грязную и неблагодарную работу! Ну посудите сами, какой нормальный сотрудник захочет лезть в логово культистов, где можно встретить хоть чёрта лысого… хе-хе. Вот и втирают ему, как он им важен и нужен.
— И что? Меньшей проблемой для нас он от этого не становится. Не трать моё время, Игорь. К сути.
— К сути, к сути… — поводил бокалом перед загорелым лицом Игорь. — Хорошо. Суть в том, что если мы его прикончим, это привлечёт настоящее внимание полиции. Пока культ для них — просто шайка оборванцев, якшающихся с демонами, им удобней не замечать проблемы. А вот если средь бела дня произойдёт нападение на демонолога, это будет означать, что культ достаточно силён, чтоб нападать. Понимаете?
В трубке ненадолго воцарилась тишина. Затем усталый голос на том конце тяжело произнёс:
— Понимаю. В твоих словах есть резон. К тому же, нанятые мной братья Ножевые. Что с ними?
— Мертвы. Они пытались похитить или убить его жену и сына, как вы и приказывали, хоть я и был несогласен. Запугать его. Но погибли.
— Сына? У него есть сын?
— Совсем новорожденный.
—
О, хоть Игорь сейчас аж подёргивался от напряжения, но он знает, на чём играть. Заказчик нервничает. Для него очень, очень важно охватить паутиной культа столицу.
Игорь этим воспользуется, ибо в центре новой паутины лучше сидеть ему, чем присланному сверху чиновнику.
— Предложение есть. Мы будем говорить с ним лично. С позиции силы. Похитим его сына, но сразу заявим, что готовы решить вопрос дипломатически. И либо договоримся с ним, запятнав его сделкой с демонопоклонниками, либо… Я думаю, немало полицейских чинов в тайне надеется, что он однажды сдохнет в очередном нашем логове и перестанет им досаждать своей излишней напористостью.
— Разумно. — усмехнулся Вячеслав Сергеевич. — Кто этим займётся?
— Есть у меня человечек. Не переживайте — всё пройдёт безупречно. Мы начнём как только Осинский в очередной раз полезет на рожон.
С моей первой попытки поднять погремушку прошёл почти месяц. Мне уже скоро пять… ну да, месяцев. Я уже понемногу передвигаюсь на пузе.
Скоро нужно будет учиться ползать нормально — руки и ноги крепки как никогда, Разумное Усилие продолжает действовать, обогащая кости и мышцы витаминами.
Это понимают и родители.
— Ну что, богатырь, раз телепортироваться ты не хочешь, давай тогда своим ходом? — улыбнулся отец.
Выглядит он неважно. Вчера в ночь опять уходил «на работу» — а вернулся с перебинтованной грудью и плечом. Мама пока не увидела, ушла на работу раньше его возвращения.
Но меня батя уже не стеснялся, щеголяя окровавленными повязками.
Мы сидим на полу — в одном конце комнаты я, в другом он и тарелка с распаренными овощами.
Да, уже не со смесью — за последний месяц я как-то незаметно стал переходить на твёрдую пищу. Это даже событием в семье не стало. Видя, каким крепким и шустрым я расту, никто не удивился, когда однажды, сидя на руках у мамы, я схватил ложку и ткнул ей в тарелку супа.
Мамино молоко уже почти не кажется вкусным, организм требует полноценной еды. Вот, например, эти овощи на пару… м-м-м. А ну отдай, злобный деспот!
Огласив комнату боевым кличем «Уот!!!», вообще-то означающим ругательство, я попробовал с пуза подняться на четыре конечности. Отец, не поняв смысл моего клича, подбадривает:
— Ну же, Константин Дмитриевич, обед стынет! Что-то вы задерживаетесь!
Или издевается. В случае бати граница тут тонка. Вот… уот!
Тем-не-менее, я пытаюсь ползти, хотя вообще-то, я уже вполне могу просто подтащить тарелку телекинезом.