Архипелаг чудовищ
Шрифт:
И наказание последовало немедленно. Тотор стал искать в кармане носовой платок и радостно воскликнул:
— Вот из чего сделаем повязку!
Резкий свист прервал его. Послышался сухой удар: «Чпок!» Бамбуковая стрела с железным наконечником проткнула насквозь крепко державшийся на подбородном ремне шлем Тотора. Наконечник вышел сзади почти на метр, а красное оперение застряло и трепетало над козырьком, словно украшение.
Испуганные девушки вскрикнули, а Тотор отреагировал с поразительным спокойствием:
— У генерала должен быть плюмаж, вот я его и получил, к тому же шикарный. Спасибо!
Меринос, убедившись, что друг невредим,
Гарри осторожно поднял винчестер, нашел мушку и прошептал, нажимая на спусковой крючок:
— Rascal note 148 , больше не будешь стрелять!
Прогремел выстрел. Дикарь вскинул руки, выронил лук и упал ничком.
Note148
Мошенник, шельмец (англ.).
Одновременно, будто выстрел послужил сигналом, глубины леса огласились ужасными воплями и множество чернокожих выступило из-за деревьев.
Парижанин сказал девушке с хладнокровием, которое никогда его не покидало:
— Вот видите, мисс Нелли, прогулки в лесу не лишены неожиданностей.
ГЛАВА 4
Армия генерала Тотора считала, что имеет дело с одиночками, но ее окружили и внезапно кинулись в атаку десятка три человек. Такое массированное нападение и впрямь могло ошеломить.
Люди возникали из-за деревьев, кустов, отовсюду. Они сомкнули вокруг белых кольцо, грозили, прыгали, испуская дикие крики.
Этнограф note 149 сразу признал бы арфаков или альфуру самых смелых, но и самых жестоких из папуасов. Однако беглецы не были знакомы с этнографией и в данный момент вовсе не собирались изучать эту приятную, спокойную науку.
Note149
Этнограф — специалист по изучению обычаев, культуры, верований различных народов; этнография — наука о народах и расах.
Почему нападают эти неистовые туземцы? По своей воле или им платит Дик Сеймур?
Сейчас и эти проблемы некогда было решать.
Друзья заметили, что в левой руке у каждого из нападавших — большой лук из железного дерева и пучок из трех индейских стрел, длинных и гибких; в правой паранг — режущее оружие, нечто среднее между саблей и резаком, которым они отхватывают голову поверженному врагу.
Невзирая на отчаянное положение, Гарри Стоун, любитель фотографии, не смог удержаться, чтобы не прошептать, снова вскидывая карабин:
— Какой кадр!
Надо бы броситься под прикрытие деревьев, притаиться за стволами! Но это невозможно! Кольцо сжималось. Беспорядочные телодвижения, дикие крики!..
Точным движением генерал Тотор обломил за своей каской мешавшую ему стрелу и громко скомандовал:
— Спиной к спине и лицом к врагу! Стрелять только наверняка! Огонь!
— Мэри, вам
— Нет, мисс Нелли.
— Вот и хорошо! Будем защищаться!
Безоружная Дженни держалась в середине маленького каре. Четыре выстрела грохнули под густолиственным сводом. Четыре альфуру упали, скошенные на бегу. Снова загремели винчестеры. Четыре врага, расстрелянные в десяти шагах, выделывая пируэты, полетели кувырком. Перекрывая вопли нападающих, послышалось сухое, вибрирующее клацанье металла — это стрелки лихорадочно передергивали затворы карабинов сверху вниз и снизу вверх. Раз! Два! Клац! Клац! Новый патрон, поднятый пружиной, уже занял место в патроннике под автоматически взведенной собачкой. Это заняло всего две секунды — и карабин снова готов к бою; приклад даже не отрывался от плеча стрелка.
— Огонь! — опять раздался звучный голос генерала Тотора.
В третий раз на врага обрушился град свинца.
Пороховое пламя буквально обжигало волосы и подпаливало бороды арфакам, так близко они подошли в слепом порыве!
— Черт возьми! Какой карамболь! note 150 — вскричал Тотор.
Действительно, ужасный карамболь. Каннибалы находились так близко друг к другу, что пуля пробивала сразу двоих. Половина наступающих была уже на земле, со всех сторон на расстоянии шести — десяти шагов можно было наблюдать жуткое зрелище: кучу тел, дергающихся в последних судорогах агонии note 151 .
Note150
Карамболь — в биллиарде: удар одним шаром одновременно по двум другим.
Note151
Агония — предсмертное состояние.
Кольцо прорвано, окружение разбито, вместо воинственных воплей, которые сначала, казалось, предвещали легкую победу, послышался хриплый вой.
Это был сигнал к отступлению.
Разгромленные в пух и прах папуасы засверкали пятками. Они наконец поняли, что им не разбить маленький сплоченный отряд, не одолеть отважных и энергичных людей, чье оружие бьет без промаха.
— Огонь! — в четвертый раз скомандовал генерал Тотор.
Бабах! И пули опять прошили темные тела, которые улепетывали, корчились и падали как скошенные!
А голос парижанина гремел неумолимо:
— Добить врага! Чтобы нечестивцы дрожали и помнили!
Вероятно, туземцы и в самом деле не скоро забудут оказанный прием. Какая бойня! Но и какой урок!
Наконец опасность миновала. Противник скрылся. Генерал счел, что должен произнести перед войском речь.
— Мадемуазель Нелли и Мэри, вы были великолепны, ваша сноровка достойна вашей отваги, а это немало.
Тут он заметил, что из больших голубых глаз Нелли тихо катятся две слезы.
— Да, я понимаю, — сказал он негромко, — убивать ужасно, даже защищая свою жизнь!
— О, мистер Тотор, это отвратительно… Отвратительно! Я с радостью отправилась в плавание, увеселительную прогулку, и не думала, что окажусь в таких жестоких обстоятельствах, о каких только в книгах читала! Я не знала зла, любила все живое; никогда не думала, что мне придется убивать! О, эти крики, угрозы оружием, падающие тела и ужасная опасность, которой мы подверглись!.. Пойдемте, пойдемте отсюда поскорей!