Архипелаг в огне
Шрифт:
В числе этих двенадцати кораблей было четыре брига, имевших на вооружении от шестнадцати до восемнадцати пушек. Остальные восемь судов, меньшего тоннажа, но все же снабженные легкой артиллерией, представляли собою большие двухмачтовые сайки, шнявы с прямыми мачтами, фелюги и саколевы, снаряженные по-боевому. Насколько могли судить офицеры «Сифанты», на судах флотилии насчитывалось более ста орудий, на выстрелы которых корвет мог отвечать лишь из двадцати двух пушек и шести каронад. Семи или восьми сотням пиратов противостояло только двести пятьдесят матросов. Что и говорить, борьба предстояла неравная. И все же качественнее превосходство
Через час после того, как рассеялся туман, флотилия заметно приблизилась к корвету, настолько неподвижному, словно он стоял на якоре посреди рейда.
Между тем Анри д'Альбаре не переставал следить за ходом и маневрами пиратов. На корвете быстро приготовились к бою. Офицеры и матросы заняли свои боевые посты. Пассажиры, способные сражаться, захотели присоединиться к экипажу, и им выдали оружие. На батарее и на палубе царила полная тишина. Ее нарушили лишь несколько слов, которыми командир обменялся с капитаном Тодросом.
— Мы не позволим взять себя на абордаж, — сказал командир. — Дождемся, пока первые корабли подойдут на расстояние пушечного выстрела, и откроем огонь из орудий правого борта.
— Будем стараться топить или повреждать рангоут? — спросил помощник.
— Топить, — ответил Анри д'Альбаре.
Это был лучший способ дать отпор пиратам, таким свирепым при абордаже, и в частности Сакратифу, который нагло поднял свой черный флаг. Коль скоро он сделал это, значит у него была уверенность, что на корвете не уцелеет ни один человек, который мог бы потом похвалиться, что видел самого Сакратифа.
Около часа пополудни флотилия находилась не больше чем в миле от корвета, с наветренной стороны. С помощью весел она подходила все ближе и ближе. «Сифанта», обращенная носом к северо-западу, с трудом удерживалась в этом положении. Пираты шли боевой линией — два брига посредине и по одному на каждом фланге. Они двигались с явным намерением обойти корвет спереди и сзади, чтобы взять его в кольцо, которое станет затем постепенно сжиматься. Их целью было, очевидно, сначала подавить корвет перекрестным огнем, а затем взять его на абордаж.
Анри д'Альбаре сразу же разгадал этот опасный маневр, но не мог его предотвратить, ибо «Сифанта» была обречена на неподвижность. Но он надеялся прорвать вражескую линию пушечными выстрелами, прежде чем она успеет охватить его со всех сторон. Офицеры уже спрашивали себя, почему их командир до сих пор не скомандовал своим уверенным и спокойным голосом: «Открыть огонь».
Но нет! Анри д'Альбаре решил бить наверняка, вот почему он хотел подпустить пиратов как можно ближе.
Прошло еще десять минут. Все застыли в напряженном ожидании: наводчики прильнули к своим орудиям, офицеры батареи приготовились повторить приказ командира, палубные матросы пристально смотрели через фальшборт. Не откроет ли первым стрельбу противник теперь,
Анри д'Альбаре все еще молчал. Он всматривался в линию пиратских кораблей, которые начали окружать корвет. Бриги, шедшие в центре, — на одном из них реял черный флаг Сакратифа, — находились теперь на расстоянии меньше мили.
Однако если командир «Сифанты» не торопился открыть огонь, то, казалось, и предводитель флотилии спешил ничуть не более. Может быть, он даже рассчитывал вплотную подойти к корвету, не сделав ни одного пушечного выстрела, и сразу бросить сотни пиратов на абордаж.
Наконец Анри д'Альбаре решил, что медлить больше нельзя. Последний порыв ветра, донесшийся до корвета, позволил ему повернуть на один румб. Повернув «Сифанту» так, что оба брига оказались у нее в траверсе, в полумиле от корвета, он крикнул:
— На палубе и на батарее! Внимание!
На корвете послышался легкий шум, затем наступила полная тишина.
— Огонь! — скомандовал Анри д'Альбаре.
Офицеры тут же повторили приказ, наводчики на батарее тщательно прицелились в корпуса обоих бригов, в то время как с палубы целились в их рангоут.
— Огонь! — крикнул командир д'Альбаре.
Прогремел залп с правого борта корвета. Одиннадцать пушек и три каронады, стрелявшие с батареи и с палубы, метнули снаряды, в том числе несколько парных ядер с цепями, приспособленных для срезания мачт на средней дистанции.
Когда горизонт очистился от порохового дыма, можно было сразу отметить результат, достигнутый этим залпом. Не все ядра попали в цель, но все же эффект был значительный.
Один из двух плывших в центре бригов получил повреждение над ватерлинией. К тому же были перерезаны многие его ванты и бакштаги, а фок-мачта, пробитая в нескольких футах от палубы, повалилась вперед, сломав при этом верхушку грот-мачты. Таким образом бригу пришлось затратить некоторое время на устранение повреждений, но он все еще был в состоянии атаковать корвет. Угрожавшая «Сифанте» опасность окружения не уменьшилась после такого начала боя.
В самом деле, два других брига, расположенные на правом и левом фланге, поровнялись теперь с корветом. Затем они стали разворачиваться, не преминув при этом угостить «Сифанту» залпом продольного огня, от которого она не в состоянии была укрыться.
Этот залп оказался особенно чувствительным. Он перерезал бизань-мачту корвета на высоте чиксов. Рухнули все кормовые паруса, по счастью, не потащив за собой такелаж грот-мачты. К тому же были разбиты плоты и одна шлюпка. Но самым печальным была гибель офицера и двух матросов, сраженных наповал, не считая трех-четырех тяжело раненных, которых тут же перенесли на нижнюю палубу.
Анри д'Альбаре приказал немедленно очистить ют. Рухнувшие паруса, такелаж, обломки рей — все было убрано в несколько минут. Палуба приобрела прежний вид. Ведь нельзя было терять ни секунды. Артиллерийская дуэль должна была тотчас же возобновиться с новой силой. Корвету, оказавшемуся меж двух огней, приходилось отражать атаку с обоих бортов.
В это мгновение раздался новый залп «Сифанты», на сей раз так точно нацеленный, что два судна флотилии — шнява и сайка, которым снаряды угодили прямо в корпус ниже ватерлинии, через несколько минут пошли ко дну. Их команды едва успели сесть в шлюпки и направились к находившимся в центре бригам, которые приняли их на борт.