Архитектура четвертого измерения природы вещей
Шрифт:
Все небо в блестках.
Портфель в руке.
Там за рекою, за Москвою
бьют коло – кола
Так и живем,
добра не помним.
Не знаем зла…
Я вышел на Пречистенку. Кого я там встретил? Виктора Проскурина. Я узнал его со спины. Обогнал. Обернулся, да – он…
Потом я его встретил там, куда шел.
А шел я на выставку Григория Потоцкого.
Оставив всех представителей посольств, я пошел смотреть скульптуры. И услышал вот что…
« – Ну, я смотрю, он особенного портретного сходства не добивается…
– У него… другое…
– Ну, ясно… Он создает общий образ…
– Нет… он меняет карму…»
Менять карму, через историю, это суть сторителлинга…
После этого я решил спуститься на этаж ниже. И это было открытие. Там был Чаплин, Папа Римский и Колумб… Я понял одно…. Зураб Константинович – великий человек.
Какую он церковь создал в своей галереи…
Я решил вернуться к народу. Туда, где кипело…
О, чудо…
Передо мной стоял… Зураб Церетели…
Я сказал: «Здравствуйте…»
Он сказал: «Здравствуйте…»
Все…
Я пошел домой. Вдруг, я почувствовал, что хочу есть…
«Открывается австрийская пекарня!…»
«Попробуйте наш хлеб….»
У меня в руке оказался хлеб, который… утолил…
Пусть будет…
Майские прогулки меж могил. Подготовить себя
«Тихо. Тихо. Ты посмотри – как тихо.
Было время – ногу в стремя.
А теперь – тихо.
Птицы уснули в саду.
Рыбы уснули в пруду.
Даже стражи в Аду,
Все молчат, не хотят будить лихо…»
Аквариум. «На Ход Ноги»
«…зачем тогда приходить на эти могилы? Вот они лежат здесь полной материнской ратью, молчат, отдав все свое для нее, для Дарьи… Что должен чувствовать человек, ради которого жили многие поколения? Ничего он не чувствует…И ведет он себя так, будто с него с первого и началась жизнь и им она навсегда закончится. Вы, мертвые, скажите: узнали, нет вы всю правду там, за этой чертой…Здесь мы боимся ее знать, да и некогда…»
Валентин Распутин «Прощание с Матерой»
Нет ничего лучше в майский солнечный день, навестив «своих» мертвецов, прогуляться по кладбищу. Тихо и покойно.
У каждого кладбища своя красивая и правильная История. Ваганьковское, Новодевичье, Донское. У каждого свои сюжеты, свой язык, свои герои, своя атмосфера.
Я люблю такие прогулки в любое время года. Но, именно установившаяся весна с ее молодой зеленью, теплом и музыкой ранних птиц на контрасте с армией, покинувших этот мир, погружают в особое состояние принятия и благодарности.
После сорока перестаешь воспринимать кладбище, как абстрактный аттракцион, пугающее развлечение. Появляется уважение к месту и его «обитателям». И своя
Появляется осознанность Memento mori. Помни о смерти. Будь готов! Всегда готов!
Многие умные люди (и я вместе с ними), говорили о том, что современное научно-атеистическое общество дистанцировало себя от смерти, результатом чего стала ее демонизация. Страх смерти, спрятанный во множестве своих производных, управляет нашим современником и нами (в той или иной степени). Именно этот страх мешает простому смертному подготовить себя к событию, не менее важному, чем собственное рождение. Подготовить себя к смерти.
В этот раз я посетил Котляковское кладбище. Его особый язык и атмосфера связаны с войнами афганцами, большой армянской диаспорой и теми, чьи жизни окончились в сентябре 1999 года после терактов на Гурьянова и Каширке.
С раннего детства меня сюда возила бабушка, ухаживать за могилой ее мамы, Истриной Зинаиды Васильевны. Двенадцать лет назад рядышком легла и сама бабушка, Зоя Федоровна Истрина – Гопиус. А совсем недавно на другом конце кладбища появилась могила еще одного близкого мне человека, которого я знал с детства, который меня знал с детства, знал мою бабушку, с которым мы и работали вместе и, последнее время любили собраться за столом на двоих. Поговорить, обсудить, вспомнить.
Я впервые прошел через все кладбище. Положил цветы товарищу на могилку. Зашел в часовню, помолился. Дошел до бабушки. Там немного прибрался, постоял, повнимал…
Отправился в обратный путь к выходу, на автобус, метро и домой.
А дома я прочел подряд три произведения, за день до этого упомянутых в беседе одним моим хорошим знакомым, банковским служащим. Упомянуты они были в связи с теми глобальными изменениями, в которых нам всем повезло прибывать.
Но, если с «Медным всадником» и «Вишневым садом» я до этого был знаком, то текст Валентина Распутина «Прощание с Матерой» прочел впервые…
Если принять советско–«антисоветскую» атрибутику и рефлексию за декорации «предлагаемых обстоятельств», то мы погрузимся в мощнейший ритуально-методологический текст о приготовлении к Смерти.
Именно не торопливая размеренность наступления умирания позволяет человеку, как и группе людей, подойти к одному из наиважнейших моментов жизни подготовленным и бесстрашным. И это не бесстрашие молодого бойца – кавалериста, на лету поймавшего вечную жизнь. Но, бесстрашие старого человека, подготовившего себя к новому переходу в бессмертие и оттого все движения его осознаны и спокойны. Хотя не очень понятны тем, кто через такую подготовку не прошел.
Не картошку с сеном для коровы собрать. Не собранный годами жизни скарб на новое место перевезти. Не, даже, могилы родителей перенести из затопляемых земель на новое кладбище. Но выбелить и убрать собственную избу, украсить ее пихтой, переночевать в последний раз в ней, прежде чем предать огню…
Нет ничего лучше в майский солнечный день, навестив «своих» мертвецов, прогуляться по кладбищу. Тихо и покойно. Я люблю такие прогулки в любое время года. Но, именно установившаяся весна с ее молодой зеленью, теплом и музыкой ранних птиц на контрасте с армией, покинувших этот мир, погружают в особое состояние принятия и благодарности.