Архитектура любви

Саламова Александра

А как кто, я себя вела?

— Почему ты сбежала?

Опять он.

Не оборачивайся Вика, только не оборачивайся. Молчи. Ничего ему не говори.

— Тебе плохо? Может быть вызвать врача?

Чего?

А вот тут я обернулась.

Откуда эта забота???

Глаза в полумраке преддомовой территории хоть и освещенной небольшими, уютными фонариками, не казались более стального оттенка. Они были темными, пугающими. И внимательно наблюдающими за мной.

— Вика…

— Все в порядке, не стоило беспокоиться.

— Мне

так не показалось, ты слишком быстро и резко уш…

— Артем, в чем ваша проблема? — я устала. Только сейчас почувствовала, что силы покидают и больше всего на свете хочется сбежать ото всех, укрыться и вытянуть ножки. А еще не думать и не вспоминать все, что произошло.

— Проблема?

Кажется, он действительно не понимает.

— Что вы до меня докапались? Мы с вами виделись всего пару раз, нормального разговора не получилось, только оскорбления и недопонимания. Сейчас что вам от меня нужно?

Отчего-то тело сотрясала дрожь. То ли от мороза, то ли присутствия рядом этого человека. Вот поди и отгадай.

— Я всего лишь побеспокоился о тебе. — хмыкнул Артем. — Но ты и это воспринимаешь в штыки. Сплошная колючка.

— Не нужно мне ваше беспокойство! — голос стал звучать громче, но я не могла себя контролировать. — Я вас об этом не просила. И вообще, почему весь вечер делаете намеки, подкалываете…пытаетесь унизить? Какое вам вообще до меня дело? Боитесь, что моя мама и тетя Света сосватают меня вашему другу, а ему такого «счастья» не желаете? Ну так и мне он не нужен, как собаке пятая нога!

— Вика…

— На танец зачем-то пригласили. Зачем? Чтобы опять как-то оскорбить? Я вас не понимаю, Артем. Вот совсем не понимаю.

Я говорила, говорила, захлебываясь эмоциями, которые лавиной накрыли меня в одну секунду и не отпускали, перекрывая разум. Жестикулировала, мотала головой и в итоге пришла в себя только когда почувствовала объятия. Крепкие, мужские объятия и аромат парфюма, а может и самого мужчины, но такой дурманящий, уносящий в другую реальность.

И губы. Жесткие, слегка обветренные. Разве такие губы могут быть у франта? Но Боже, сколько эмоций тут же обрушилось на меня!

Туман в голове и сердце, что безудержно отстукивало бешеный ритм. И я, словно один большой оголенный нерв, прикосновения к которому дарили волны удовольствия, прокатывающиеся в эту минуту по телу. До чего же хотелось сбросить ненужную одежду и прикоснуться к нему, почувствовать его. Кожа к коже. Вдох к вдоху.

Не ведая, что делаю, обхватила руками голову мужчины, и стон вырвался наружу, потонув в его губах. Мы кусались, царапались, прижимались, тискали друг друга и это было блаженством. Как же я раньше жила без этих сумасшедших прикосновений? Уже не хотелось ничего анализировать, оценивать, рассуждать и надумывать. Безумие захватило нас, полностью оторвав от связи с реальностью.

Глава 15

Как

же это прекрасно — целоваться. Обнимать, прижимать к себе, гладить. Чувствовать другого человека, как себя. Удивительные чувства, которые невозможно объяснить, но они захватывают, полностью подчиняя себе. И разум уже не сопротивляется, отдаваясь во власть этим сногсшибательным ощущениям.

Мы целовались, и узнавали друг друга. Это были поцелуи страстные, но нежные, быстрые, но неспешные. Каждое движение губ и языков буквально связывало нас, скрепляло невидимыми нитями сильнейшего притяжения. И с каждым разом хотелось большего. Намного большего.

Никогда еще я не испытывала подобного. Влечение и влюбленность в Леню не шли ни в какое сравнение с тем шквалом эмоций, которые я переживала сейчас. Все по-другому, иначе. Другой мужчина. Другая реальность. Другие чувства.

Артем быстро распахнул мой пуховик и горячие, несмотря на холод, руки безудержно принялись сминать мое тело. Узнавали и казалось, желали оставить свой след, снова и снова даря своими прикосновениями сильнейшие ожоги, боль от которых проникала глубоко в сердце и душу. Это была потребность, от которой невозможно отказаться.

Тихий, практически невесомый стон и шепот.

— Голубоглазка.

Что?

Что???

Отрезвляющий ледяной душ окатил меня своим потоком да так, что стужа проскочила прямиком в сердце.

Голубоглазка. Так меня уже называли. Леня. Предатель и обманщик.

Внутри все стянуло узлом, и тошнота тут же подступила к горлу.

Боже, что же я творю? Что я делаю?

Что было силы оттолкнула от себя Артема, который сразу же почувствовал перемены в моем настроении. Да, я глупая дурочка, которая снова поддалась каким-то бредовым чувствам и…

Мне нужно было свободное пространство, а он стоял рядом и загораживал собой мир, словно укрыл меня в какой-то берлоге. Я задыхалась.

— Вика.

— Уйди! — прохрипела и схватилась рукой за горло. Не могла смотреть на него, только чувствовала тень, что нависала надо мной. — Уйди, ты слышишь?

— Вика, что случилось?

— Оставь меня в покое! — все же подняла голову, и темные глаза поглотили реальность. — Что ты себе позволяешь? Какое имеешь право трогать меня? Ты мне противен, уходи!

Отсветы фонарей попадали на лицо Артема и я четко различила, как изменилось его выражение. Озабоченность сменилась безжизненной, каменной маской.

Он ни слова не сказал, просто развернулся, и широкими шагами дошел до двери, а потом с грохотом ее закрыл.

Дрожь, подобно ознобу сотрясала тело и я совершенно не чувствовала мороза, что окутывал меня своими леденящими объятиями. Распахнутый пуховик, отлетевший в сторону шарф и тонкое платье, кожа под которым превращалась в лед.

Что же я наделала?