Архив клана
Шрифт:
– Нельзя.
Комиссаров одобрительно кивнул – опять Стёпа выступил в тему. Я смутился и даже покраснел: осерчал на себя любимого. Два ляпа кряду за пять минут – это нехорошо. Не мой стиль. Надо быть повнимательнее.
Комиссаров, заметив мою реакцию, счёл нужным подсластить пилюлю:
– Да зачем его снимать? Он простой, и так можно запомнить.
– «Нижний» у шлюза? – уточнил Стёпа.
– Да, «нижний» план на площадке перед шлюзом, – подтвердил Комиссаров.
Похоже, Стёпа и Спартак не раз бывали на такого рода объектах. Интересные люди мои коллеги: у каждого такое замысловатое
Мы быстро осмотрели все верхние помещения, не поленились даже зайти в подсобку и кладовую. Пока осматривались, мимоходом прояснили вопрос насчёт удивительно своевременных учений.
– Андрей, почему ты думаешь, что это учения? – спросил Ольшанский у Комиссарова.
– Почему я думаю, что это учения? Наверное, потому, что это учения.
– Нет, давай без юмора: скажи, на каком основании ты считаешь, что это учения?
– На таком, что я не начкар [6] , а командир подразделения и сижу здесь вовсе не потому, что мне больше нечем заняться. Это раз. В шесть утра нас подняли по сбору – видите, я даже небритый, объявили начало учений и довели задачи. Это два. Ну и с утра мы уже отработали четыре вводные, с вами будет пятая. Это три. Поэтому я и думаю, что это учения.
6
Начальник караула (сокр.).
– Ничего себе закрутили! – присвистнул Юра. – Или просто совпало так?
– Нет, таких совпадений не бывает, – флегматично провозгласил инженер. – Они хорошо подготовились.
– Спартак, я тебя умоляю… – традиционно скривился Ольшанский, однако в этот раз без экспрессии, а, скорее, по привычке. – Ты что, у доктора эстафету принял? Даже если и подготовились, и что? Он тут один, а нас целая толпа. Давайте уже побыстрее найдём этого мерзавца и спросим, к чему это «они» подготовились…
В отличие от объектов, на которых мне довелось побывать за два месяца работы в «Бункере», тутошний ПУТСО (пульт управления техническими средствами охраны) располагался не в привычном «аквариуме» на крыше КПП или караулки, откуда открывается отличный обзор и можно визуально контролировать периметр, а… в подвале (на нулевом этаже) с усиленным бетонным перекрытием. Нельзя сказать, однако, что здесь крылась какая-то конструктивная ошибка: напомню, объекты, подобные этому, создавались ещё до Эпохи Разложения, так что проектировали и строили их очень неглупые и умелые люди. Иными словами, если здесь пульт на нулевом этаже, значит, это правильно и целесообразно.
Я не особенно силен в ТСО (технических средствах охраны), но как человек, воспитанный в полку связи и некоторое время прослуживший в подразделении, инспектирующем особо важные объекты, определенное представление о пультах охраны имею.
Так вот, если вы имеете такое же представление и ожидаете рассказа о мегапульте с тысячей кнопок, тумблеров, ламп и маркеров рубежей обнаружения – вы будете разочарованы.
Собственно пульта здесь не было вообще.
На трёх стенах висели большие панели, разделенные на двенадцать экранов каждая. Таких панелей было девять, так что нетрудно подсчитать, сколько всего было экранов. Под монументальным
Всем этим хозяйством заправляли двое бойцов, примерно моего возраста, отнюдь не богатырского сложения (я бы даже сказал, вполне себе очкарики) с заспанными физиономиями, на которых при надлежащей внимательности можно было заметить последствия борьбы интеллекта с повседневной рутиной.
Один из них доложил о результатах несения службы: всё нормально, без происшествий, и после полученного «вольно» оба плюхнулись в свои кресла и принялись показательно таращиться в панели, гоняя джойстиками «зум» и ракурсы камер.
– А это что за чёрные квадраты? – Стёпа указал на два чёрных экрана в нижнем ряду на центральной панели.
– Площадка у лифта, буквально с минуту назад, – сообщил один из операторов. – Обе камеры разом.
– Опасная тенденция, – заметил Спартак. – Не успели мы спуститься, и тут же сломались камеры?
– Камеры работают, – вежливо поправил второй оператор. – Линия активна, сигнал проходит, всё нормально… только картинки нет.
– И почему её нету?
– Да бог его знает, – пожал плечами первый оператор. – Может, с объективом что-то… В общем, разбираться надо.
– Связь? – настороженно уточнил Комиссаров.
– Есть связь, – кивнул первый оператор. – Как картинка пропала, сразу запросили.
– Ну-ка… – Комиссаров взял со стола один из телефонов и по-быстрому переговорил с постом: – Как обстановка?.. Понял… Что там у вас с камерами?.. Понял… А что с голосом?.. Понял, до связи…
– Далеко эта лифтовая площадка? – спросил Ольшанский.
– Этажом ниже, – сообщил Комиссаров. – Спуститься на пролет и двадцать метров по коридору.
В принципе пост отвечает, что всё в норме, но… Вы можете пока с камерами поработать, а я возьму Костика (тут он кивнул на первого оператора), пойдём глянем, что там у них за проблемы.
– Потом вместе пойдём, – решил Ольшанский. – Сейчас будем смотреть объект, ты понадобишься, чтобы отвечать на вопросы.
– Хорошо, как скажете. Итак, что ищем?
– Не «что», а «кого», – поправил Ольшанский. – Ищем человека. То есть любой посторонний, обнаруженный на вашем объекте, – это тот, кто нам нужен.
– Нужно более точное описание, – подсказал Стёпа. – Если он уложил кого-нибудь из охраны и переоделся, он уже не будет выглядеть как посторонний.
– Так уж и уложил? – усмехнулся Комиссаров.
– Это не учение, – на удивление терпеливо напомнил Ольшанский. – Юра, описание.
– Мелкий тип… мельче меня, – сообщил Юра. – Остальные особенности через камеру не различишь.
– Но для личного состава стоит дать циркуляр: мелкий тип с красными глазами, – дополнил Стёпа. – Алекс, одежда.
– Серые спортивные штаны, серые кроссовки, серая футболка.
– В общем, такая красноглазая серая мышь, – вроде бы серьезно резюмировал Комиссаров. – Так и передавать?
– Да, ещё у него был школьный рюкзак, – спохватился я. – С человеком-пауком. И еще он коротко стриженный и… пожалуй, белобрысый.