Архив комиссара Каина
Шрифт:
— В чем дело? — спросил я.
Техножрец пожал плечами.
— Тупик, — ответил он.
Я бы его задушил за эти слова, но мешал находящийся между нами Юрген. Я покачал головой, не желая верить:
— Не может быть. — Это были слова совершенно рефлекторного отрицания, но, произнося их, я уже не сомневался в своей правоте. Все инстинкты туннельной крысы убеждали меня в ней. Я на мгновение задумался о том, почему так уверен, и тут же сообразил, что чувствую слабый ток воздуха на лице. — Тут сквозняк.
— Проход и впрямь продолжается, — согласился
Вот этого-то я и не мог понять. Проход и раньше сужался, конечно, но мысль о том, что он мог сомкнуться так сильно и так быстро, противоречила всему моему опыту бытования в туннелях. О чем я и заявил — возможно, излишне резко, — так что Логаш предпочел вжаться в лед стены, чтобы дать мне посмотреть самому. Наш путь, несомненно, был закрыт, ровная выпуклая поверхность преграды загибалась вниз, почти достигая пола. Что-то в ее форме показалось мне знакомым, и я понял, что это была часть объемистого цилиндра трех или четырех метров в диаметре.
— Что это за чертовщина? — спросил я.
Логаш постучал кулаком по выпуклой поверхности, на что она отозвалась знакомым глухим стуком толстого металла.
— Одна из основных труб перерабатывающей установки, — разъяснил он. — Идет вверх до самого цеха на поверхности.
— И что в ней находится в настоящий момент? — спросил я, в то время как у меня начала рождаться идея такой смелости, что я едва решался осознать ее, даже задавая этот вопрос.
Логаш пожал плечами:
— Теперь, когда установка заглушена, ничего… — Его голос прервался, когда, очевидно, он дошел до той же мысли, что посетила меня.
Я протянул руку к техножрецу мимо моего помощника.
— Сможешь поменяться местами с Юргеном? — спросил я.
— Могу попробовать.
Это, скажу я вам, оказалось нелегко, но после показавшихся нам часами минут, наполненных возней и чертыханиями, мы с Логашем втиснулись в те укрытия, которые только смогли найти в проходе, в то время как Юрген поднял свое тяжелое орудие. Как это происходило и прежде, с его выстрелом нас окутал ревущий пар, который только спустя несколько мгновений рассеялся достаточно, чтобы открыть нам зрелище метрового диаметра отверстия, которое удалось пробить в стенке трубы.
— Это нужно будет отметить для ремонтных отрядов, — походя заметил Логаш, как будто все это сооружение вообще когда-нибудь обещало снова начать функционировать — с некронами-то под боком.
Юрген, позволив металлу немного остыть, без лишних слов пробрался сквозь дыру внутрь трубопровода.
Я последовал за ним — конечно же, только после техножреца — и оказался в гулкой металлической трубе, высотой, по меньшей мере, в два моих роста. Я перешагнул через быстро застывающей поток металла. Ледяные сталактиты спускались вниз с закругленного потолка в том месте, где покрывающий его слой изморози был потревожен нашим огненным вторжением.
— Туда, — сказал я и, встав во главе отряда, направился в ту сторону, где труба легко
Мы шли так быстро, как только могли себе позволить на предательски скользкой поверхности. Юргену не составило труда идти в ногу со мной, так как мы оба были привычны к любым условиями ходьбы, а Логаш, видимо, обладал каким-то встроенным балансиром, потому что ступал, казалось, так же верно, как и вальхаллец. Несмотря на то, что я все-таки с угнетающим постоянством, хоть и редко, поскальзывался, чему весьма способствовала едва заметная кривизна трубы под ногами, путь в широком, ничем не прерываемом проходе все равно казался мне бодрящим после тесной утробы давешней расщелины, и потому мы двигались с весьма приличной скоростью, если, конечно, я могу так похвастаться.
Спустя некоторое время я заметил легкий шелест, раздававшийся в моем ухе, и понял, что мой микрокоммуникатор снова оказался в пределах сети полковой вокс-связи. Мы были ближе к поверхности, чем я себе представлял, и меня затопила волна облегчения, едва не перехватившая мне дыхание. Раз кто-то еще оставался здесь, на поверхности, значит, мы не опоздали на последний шаттл, отбывающий из этого местечка.
Но если бы они думали, что меня нет в живых, то, конечно, не стали бы ждать, поэтому я, не теряя времени, связался с Кастин, дабы передать ей информацию об исходе нашей миссии.
— Комиссар! — Она, судя по голосу, была равно удивлена и обрадована. — Мы уж начали думать, что вы не выбрались оттуда!
— Почти так и было, — признал я. — Они ждали нас. Мы даже не смогли подойти близко к этому проклятому порталу.
— Ясно. — Ее голос наполнился осознанием неудачи. — Сколько выживших?
— Только я и Юрген. — На тот момент ни к чему было вдаваться в длинные объяснения, так что я умолчал о присутствии Логаша. — Некроны движутся сквозь шахту. Они уже вышли на поверхность?
— Нет. — Голос Кастин на мгновение стал глуше — вероятно, потому что она отвернулась от вокс-передатчика, чтобы переговорить с кем-то еще. Затем полковник быстро добавила в мою сторону: — Погодите-ка…
И тут связь оборвалась.
Поглощенный разговором с полковником, я едва успел заметить, что труба, кажется, закончилась тупиком. Запрокинув голову вверх и посветив туда люминатором, я увидел, что она просто резко свернула в вертикальном направлении и тянулась вверх дальше, чем доставал взгляд.
— И что теперь? — спросил я.
Логаш с металлической ухмылкой указал на набор металлических скоб, выступающих из изморози, покрытых слоем льда.
— Да ты шутишь!
Но техножрец, конечно, не шутил. Он просто взялся за скобу и стал карабкаться вверх столь же уверенно, как катачанский «Воин Джунглей» по дереву, так что спустя секунду я тоже пожал плечами и последовал за ним. Юрген, разумеется, не отставал от меня.
— Для чего это здесь сделано? — только спросил он.
— Обслуживающие сервиторы используют их, когда трубы заглушены, — объяснил Логаш. — Где-то выше должен быть технический проход.