Архивы Дрездена: Летний Рыцарь. Лики смерти

Батчер Джим

– Ты ведь меня знаешь, Гарри, – продолжала она все тем же тихим, мягким голосом. – Я не плакса. Боже, терпеть не могу плакаться в жилетку. Но что эта тварь со мной делала… Что заставляла меня видеть… Чувствовать. – Она подняла на меня взгляд, полный боли. – И это не проходит. Я пытаюсь стряхнуть это, но оно не проходит. И пожирает меня изнутри каждую минуту моей жизни.

Она отвернулась, схватив пакетик бумажных носовых платков. Я отошел к камину и принялся разглядывать мечи на стене.

Примерно

через минуту она заговорила, и на этот раз голос ее звучал совсем по-другому.

– Ты-то что здесь делаешь так поздно?

Я повернулся к ней:

– Мне нужна помощь. Информация. – Я протянул ей конверт, который дала мне Мэб.

Мёрфи открыла его, проглядела фотографии и нахмурилась:

– Это снимки из дела о смерти Рональда Ройеля. Где ты их достал?

– Я их не доставал, – сказал я. – Их дал мне клиент. Я не знаю, откуда они у нее.

Она устало потерла глаза:

– Что она хотела от тебя?

– Она хочет, чтобы я нашел того, кто его убил.

Мёрфи покачала головой:

– Мне казалось, смерть произошла в результате несчастного случая.

– Я слышал, что это не так.

– Откуда слышал?

Я вздохнул:

– Это сказала мне волшебница-фея.

Мёрфи бросила на меня подозрительный взгляд и тут же нахмурилась:

– Боже, ты ведь это буквально?

– Угу.

Мёрфи покачала головой и устало улыбнулась:

– Чем я могу помочь?

– Мне хотелось бы покопаться в материалах дела о его смерти. Я не могу поработать на месте – слишком много времени прошло, – но, возможно, криминалисты нарыли чего-нибудь, что сами не считают уликой. Это дало бы мне, по крайней мере, отправную точку.

Мёрфи кивнула, не глядя на меня:

– Идет. С одним условием.

– Согласен. С каким?

– Если это убийство, ты подключишь меня к делу.

– Мёрф, – возмутился я, – ты что? Я не хочу втягивать тебя во что-то, что…

– Черт подери, Гарри! – зарычала Мёрфи. – Если кто-то или что-то убивает людей в Чикаго, мне нужно разобраться с этим. Это моя работа. И то, что со мной произошло, ровным счетом ничего не меняет.

– Твоя работа – разбираться с плохими парнями, – возразил я. – Но это, возможно, не парень вовсе. В смысле, не человек. Я не хочу подвергать тебя опасности, если…

– В жопу безопасность, – огрызнулась Мёрфи. – Это моя работа, Гарри. Если ты нароешь убийство, ты подключаешь меня.

Я колебался, стараясь не выказывать досады. Я не хотел впутывать Мёрфи в дела Мэб и компании. Шрамов у Мёрфи и так хватало, а феи известны своей наклонностью исподволь просачиваться в вашу жизнь. Мне ужасно не хотелось подставлять Мёрфи под удар – особенно с учетом ее нынешнего уязвимого состояния.

Но при всем при этом лгать ей я тоже не мог. Слишком многим я ей обязан.

Мёрфи

была ранена. Ее глодал страх, который мог сожрать ее окончательно, не борись она с ним. Она это понимала. И как бы ей ни было страшно, она понимала, что должна работать, иначе не оправится никогда.

Хотя мне очень хотелось держать ее в стороне от опасности, особенно сейчас, я понимал, что это ей не поможет. Только сделает хуже. В некотором роде речь шла о ее жизни.

– Заметано, – тихо произнес я.

Она кивнула и встала с дивана:

– Посиди пока здесь. Пойду залезу в компьютер – посмотрю, что удастся нарыть.

– Слушай, я ведь могу подождать, если тебе удобнее.

Она мотнула головой:

– Я уже приняла валиум. Если я не займусь этим сейчас, у меня голова варить не будет. Ты посиди. Хочешь, налей себе выпить. Только постарайся ничего здесь не взорвать.

И она вышла, бесшумно ступая босыми ногами.

Я уселся в одно из кресел, вытянул ноги и, позволив голове свеситься на грудь, погрузился в легкую дрему. День выдался нелегкий, и, похоже, до завершения его было еще далеко.

Проснулся я, когда в комнату вернулась зевающая Мёрфи. В руках она держала картонную папку.

– Вот, – сказала она. – Тут все, что мне удалось распечатать. Фото, конечно, по резкости так себе, но и не полный отстой.

Я встряхнулся, сел прямо и взял у нее папку. Мёрфи села в кресло напротив, подобрав под себя ноги. Я принялся просматривать бумаги из папки, хотя мозг мой, похоже, превратился во фруктовое желе со взбитыми сливками.

– Что у тебя с рукой? – спросила она.

– Фея, – буркнул я. – Фея с ножом для бумаги.

– Вид скверный. И повязка наложена сикось-накось. Ты ее показывал кому-нибудь?

Я мотнул головой:

– Некогда.

– Гарри, ты просто идиот.

Она встала и скрылась на кухне, а вернулась с аптечкой первой помощи. Я решил не спорить с ней. Еще она притащила с кухни стул, поставила передо мной и положила мою руку на его спинку.

– Я тут читаю, Мёрф.

– У тебя все еще идет кровь. Сквозные ранения долго кровоточат, если их не перевязать как следует.

– Угу. Я пытался это объяснить, но меня все равно заставили снять повязку.

– Кто заставил?

– Долго рассказывать. Значит, охранник у входа не видел, чтобы кто-нибудь входил?

Решительными движениями она содрала с руки повязку. Это было больно. Она достала из коробки какой-то антисептик.

– Видеоконтроль тоже не засек ничего подозрительного, и помех, сопутствующих всяким магическим штучкам, тоже не было. Я проверила.

Я присвистнул:

– Неплохо, Мёрф.

– Ну да, иногда я пользуюсь и головой, не только пистолетом. Потерпи, будет больно.