Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
— Вы его запутали, — заметил Саня.
Я покосился на смуглого рыцаря.
— Чего?
— Вы его запутали, — повторил Саня. — Тем, что вы сделали.
— Что сделал? Соврал Совету? Мне кажется, у меня не было особого выбора.
— Но ведь соврали же, — констатировал Саня. Он сунул руку в лежавшую на полу у его ног спортивную сумку и вынул из нее длинную кавалерийскую саблю — «Эспераккиус». Гвоздь в рукояти говорил о том, что сабля приходится сестрой мечу Майкла.
— Один? Я, конечно, дурак, но не настолько.
— Он ваш друг. Он пошел бы с вами. Вы это понимаете.
Я мотнул головой.
— Он мой друг. Точка. С друзьями так не поступают.
— Именно, — кивнул Саня. — Поэтому вместо этого вы рискуете своей жизнью, защищая его убеждения. Рискуете своей шкурой, спасая его сердце, — он достал гладкий точильный камень и начал водить им вдоль клинка. — Я думаю, он считает это весьма мессианским поступком.
— Я сделал это вовсе не потому.
— Конечно, не потому. Он это понимает. Ему сейчас нелегко. Обычно это он защищает других, он готов при необходимости заплатить цену.
Я вздохнул и покосился в сторону, куда ушел Майкл.
— Я просто не знаю, что я еще мог бы сделать.
— Да, — произнес Саня по-русски. — Но он все еще боится за вас, — он замолчал, только камень продолжал скользить вдоль клинка.
— Вы разрешите задать вам один вопрос? — спросил я.
Здоровяк продолжал ровно водить рукой вдоль сабли.
— Легко.
— Вы имели несколько напряженный вид при упоминании имени Тессы, — сказал я.
Секунду Саня искоса смотрел на меня; вид у него при этом оставался непроницаемый. Потом он чуть пожал плечом и вернулся к своему занятию.
— Она с вами что-то сделала?
— Практически не замечала. И не говорила, — ответил Саня. — Для нее я был всего лишь работником. Одним лицом больше, одним меньше… Кто я, что я — это ее не волновало.
— А эта, ее напарница? Та, что вас завербовала?
Он чуть пошевелил желваками на скулах.
— Ее зовут Розанна.
— И это она причинила вам боль, — предположил я.
— С чего вы это взяли?
— С того, что, когда вы говорите о ней, по лицу вашему видно, что вам причинили боль.
Лицо его на мгновение осветилось улыбкой.
— Вы знаете, каково смуглому человеку жить сейчас в России, Дрезден?
— Нет. То есть, мне казалось, у вас там есть национальные меньшинства…
Точильный камень застыл на середине клинка, и Саня, изогнув бровь, внимательно посмотрел на меня.
— Да, — произнес он, наконец, ровным тоном. — Типа того.
— Типа, как цветные в Штатах, мне казалось.
Он хмыкнул.
— Ну, в Москве приезжих с юга много, и все равно им нелегко. Но когда мне случалось
До меня начало доходить.
— Такое отношение может сделать молодого человека немного раздражительным.
Брусок двинулся дальше вдоль клинка.
— О, да.
— Так вот что вы имели в виду. Ну, когда говорили про Тессу. Что она предпочитает тех, кто созрел принять монету…
— Да. Я знаю это по собственному опыту. — Розанна обладала всем, о чем озлобленный, бедный, отчаявшийся юнец мог только мечтать. Хороша собой. Сильна. Чувственна. И то, похож я на кавказца или нет, ее совершенно не беспокоило, — Саня тряхнул головой. — Мне было шестнадцать.
Я поморщился.
— Угу. Самый возраст для совсем неудачного выбора. У меня по этой части тоже имеется некоторый опыт.
— Она предложила мне монету, — продолжал Саня. — Я ее принял. И на протяжении пяти лет после этого мы с тварью по имени Магог шатались по всему миру следом за Розанной, занимаясь всем, что только может прийти в голову молодому человеку, вместе с Розанной… и подчиняясь командам Тессы, — он тряхнул головой и посмотрел на меня. — Под конец этого срока, Дрезден, я вряд ли чем отличался от зверя — ну, разве что ходил на двух ногах. О, мысли и чувства мои никуда не делись, но они сделались рабами самых моих животных страстей. Я совершил много такого, чего мне не… — он осекся и отвернулся от меня. — Я совершил много разного.
— Она манипулировала вами, — негромко произнес я. — Розанна. Она уговорила вас попробовать наркотик, сделать то или это. Постепенно, шаг за шагом. Растлевая вас, чтобы Падший мог завладеть вами.
Он кивнул.
— И все это время я ничего такого даже не заподозрил. Мне казалось, она заботится обо мне так же, как я заботился о ней, — он слабо улыбнулся. — Не забывайте, особыми умом и сообразительностью я никогда не отличался.
— И кто вас из этого выдернул? — поинтересовался я. — Широ?
— В некотором роде, да, — кивнул Саня. — Широ сорвал одну из Тессиных затей — в Антверпене, кажется. Мы с Розанной были тогда в Венеции. Она ворвалась в наш номер — в совершенном бешенстве. У них с Розанной случился спор, сути которого я до конца так и не понял. Только вместо того, чтобы выйти, как мне было сказано, я остался и подслушал его. В общем, я услышал, что на самом деле думала обо мне Розанна, услышал ее отчет Тессе о работе со мной. И понял, наконец, каким идиотом был все это время. Я выбросил монету в канал, ушел и не вернулся.