Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
Я зажмурился.
— Тебе снится прошлый год, так ведь? То, что сделал с тобой Кравос?
Она поежилась при упоминании его имени, но кивнула.
— У меня не получается не думать об этом. Не пытаться понять, что я сделала не так. Почему ему удалось добраться до меня.
Меня словно обожгло изнутри.
— Мёрф, ты все равно ничего не смогла бы с ним поделать.
— Думаешь, я не знаю этого? — негромко сказала она. — Я же не могла знать, что это не ты. Да если бы и поняла, как бы я его остановила? Я ничего не смогла бы противопоставить ему. Чтобы остановить
— Мёрф, он мертв. Мертв и не воскреснет. Мы с тобой сами видели, как его опускали в могилу.
— Сама знаю, — огрызнулась она и тут же взяла себя в руки. — Я знаю, Гарри. Знаю, что он мертв. Знаю, что он ничего больше со мной не поделает — вообще ни с кем другим не поделает, — на мгновение она подняла на меня взгляд, почти посмотрев мне в глаза. Ну, конечно, я вряд ли разглядел бы что-нибудь сквозь ее слезы. — И все равно мне снятся сны. Я знаю все это, но это ничего не меняет.
Бог мой. Бедняга Мёрфи. Этот гад основательно поковырялся у нее в душе, прежде чем я успел прийти ей на помощь. Тварь, напавшая на нее, была духом, и этот дух рвал ее на части изнутри, не оставляя при этом никаких следов на коже. В некотором роде это можно считать изнасилованием. Всю ее силу отобрали у нее на потеху другому. Стоит ли удивляться тому, что это оставило у нее на душе шрамы. А капля плохих новостей сработала как искра, попавшая на груду смоченных в авиационном керосине дров.
— Ты ведь меня знаешь, Гарри, — продолжала она все тем же тихим, мягким голосом. — Я не плакса. Боже, терпеть не могу плакаться в жилетку. Но что эта тварь со мной делала… Что заставляла меня видеть… Чувствовать, — она подняла на меня взгляд, полный боли. — И это не проходит. Я пытаюсь стряхнуть это, но оно не проходит. И пожирает меня изнутри каждую минуту моей жизни.
Она отвернулась, схватив пакетик бумажных носовых платков. Я отошел к камину и принялся разглядывать мечи на стене.
Примерно через минуту она заговорила, и на этот раз голос ее звучал совсем по-другому.
— Ты-то что здесь делаешь так поздно?
Я повернулся к ней.
— Мне нужна помощь. Информация, — я протянул ей конверт, который дала мне Мэб. Мёрфи открыла его, проглядела фотографии и нахмурилась.
— Это снимки из дела о смерти Рональда Ройеля. Где ты их достал?
— Я их не доставал, — сказал я. — Их дал мне клиент. Я не знаю, откуда они у нее.
Она устало потерла глаза.
— Что она хотела от тебя.
— Она хочет, чтобы я нашел того, кто его убил.
Мёрфи покачала головой.
— Мне казалось, смерть произошла в результате несчастного случая.
— Я слышал, это не так.
— Откуда слышал?
Я вздохнул.
— Это сказала мне волшебная фея.
Мёрфи бросила на меня подозрительный взгляд и тут же нахмурилась.
— Боже, ты ведь это буквально, да?
— Угу.
Мёрфи покачала головой и устало улыбнулась.
— Чем я могу помочь?
— Мне хотелось
Мёрфи кивнула, не глядя на меня.
— Идет. С одним условием.
— Согласен. С каким?
— Если это убийство, ты подключишь меня к делу.
— Мёрф, — возмутился я. — Ты что? Я не хочу втягивать тебя во что-то, что…
— Черт подери, Гарри, — зарычала Мёрфи. — Если кто-то или что-то убивает людей в Чикаго, мне нужно разобраться с этим. Это моя работа. И то, что со мной произошло, ровным счетом ничего не меняет.
— Твоя работа разбираться с плохими парнями, — возразил я. — Но это, возможно, не парень вовсе. В смысле, не человек. Я не хочу подвергать тебя опасности, если…
— В жопу безопасность, — огрызнулась Мёрфи. — Это моя работа, Гарри. Если ты нароешь убийство, ты подключаешь меня.
Я колебался, стараясь не выказывать досады. Я не хотел впутывать Мёрфи в дела Мэб и компании. Шрамов у Мёрфи и так хватало, а феи известны своей наклонностью исподволь просачиваться в вашу жизнь. Мне ужасно не хотелось выставлять Мёрфи под удар — особенно с учетом ее нынешнего, уязвимого состояния.
Но при всем при этом лгать ей я тоже не мог. Слишком многим я ей обязан.
Мёрфи была ранена. Ее глодал страх, который мог сожрать ее окончательно, не борись она с ним. Она это понимала. И как бы ей ни было страшно, она понимала, что должна работать, иначе не оправится никогда.
И как бы мне ни хотелось держать ее в стороне от опасности, особенно сейчас, я понимал, что это ей не поможет. Только сделает хуже. В некотором роде речь шла о ее жизни.
— Заметано, — тихо произнес я.
Она кивнула и встала с дивана.
— Посиди пока здесь. Пойду, залезу в компьютер — посмотрю, что удастся нарыть.
— Слушай, я ведь могу подождать, если тебе удобнее.
Она мотнула головой.
— Я уже приняла валиум. Если я не займусь этим сейчас, у меня голова варить не будет. Ты посиди. Хочешь, налей себе выпить. Только постарайся ничего здесь не взорвать, — и она вышла, бесшумно ступая босыми ногами.
Я уселся в одно из кресел, вытянул ноги и позволил голове свеситься на грудь, погрузившись в легкую дрему. День выдался нелегкий и, похоже, до завершения его было еще далеко. Я проснулся, когда в комнату вернулась зевающая Мёрфи. В руках она держала картонную папку.
— Вот, — сказала она. — Тут все, что мне удалось вывести. Фото, конечно, так себе по резкости, но и не полный отстой.
Я встряхнулся, сел прямо и взял у нее папку. Мёрфи села в кресло напротив и подобрала под себя ноги. Я принялся просматривать бумаги из папки, хотя мозг мой, похоже превратился в фруктовое желе со взбитыми сливками.
— Что у тебя с рукой? — спросила она.
— Фея, — буркнул я. — Фея с ножом для бумаги.
— Вид черт-те какой. И повязка наложена сикось-накось. Ты ее показывал кому-нибудь?