Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
Он улыбнулся.
— М-м-мф. Конечно, то, что Зимние не поддержат нас против Красных, не самая приятная новость, но ведь могло быть и хуже. И мы узнали кое-что ценное.
— Этот предатель в Совете, — хмыкнул я. — Кто-то ведь сказал Красным, где спрятан лагерь Люччо.
— Да, — кивнул он и подался вперед. — А ведь, кроме самой Люччо, об этом знали только четверо.
Я удивленно покосился на него.
— Морган?
— Это раз, — подтвердил он. — А еще Индеец Джо, Мерлин и Старая Мэй. Больше никто.
Я присвистнул.
— Тяжелая
Эбинизер поднял бровь.
— Нет?
Я покачал головой.
— Этот парень тот еще поц, — сказал я. — Но честный. Ему мы тоже не будем говорить, только он не предатель.
Эбинизер подумал и медленно кивнул.
— Что ж, хорошо. А я ручаюсь за Индейца Джо.
— И что дальше? — спросил я его.
— Наблюдать за ними, — ответил он. — Выжидать. Не давать им понять, что мы что-то знаем. Навряд ли нам представится больше одного случая застать их врасплох. Когда мы нанесем удар, нам надо сделать это наверняка.
Я хмуро уставился на свою пустую бутылку и кивнул.
— Выжидать. Полежать в кустах. Не высовываться. Усек.
— Хосс, — тихо произнес мой старый учитель. — То, что ты сделал для этой девочки…
— Угу, — отмахнулся я. — Глупо, да. Мерлин писает кипятком, это точно. Возможно, он начнет сейчас настаивать, чтобы я ходил в разведку боем — в надежде на то, что кто-нибудь уберет меня, а значит, и занозу у него в заднице.
— Верно, — кивнул Эбинизер. — Но я хотел сказать, ты поступил чертовски смело. Из того, что я слышал, получается, ты готов был биться против всех, если пришлось бы.
— Думаю, долго бы я не протянул.
— Нет. Но впрочем, речь не о том. — Он встал, крякнув, и посмотрел на меня. — Я тобой горжусь, парень.
Что-то внутри меня оттаяло.
— Знаете, — сказал я, — вы всегда говорили мне, что не присутствовали на моем суде. Что Совет посадил меня к вам на шею, потому что вас не было, чтобы отбрехаться. Я думаю, это не так.
Он хмыкнул.
— Там все говорили на латыни, которой я тогда не понимал. И на голове у меня был этот дурацкий капюшон, так что я никого не видел. Но кто-то все-таки защитил меня — так, как я Молли.
— Возможно, возможно. — Он дернул плечом. — Старею я, Хосс. Многое забываю.
— А-а, — кивнул я. — А знаете, я день или три уже как не обедал по-человечески. И я знаю одно местечко, где дают лучшие в городе спагетти.
Эбинизер застыл на месте, как человек, шагавший по льду и вдруг услышавший треск под ногами.
— Правда? — осторожно спросил он.
— И хлеб у них там классный. И это в двух шагах от университетского городка, поэтому официантки просто супер.
— Звучит многообещающе, — заметил Эбинизер. — Даже слышать — слюнки текут.
— Именно так, — подтвердил я. — Дайте мне переобуться. Если поспешить, успеем туда до вечерней толкотни.
Долгую секунду мы смотрели друг на друга, а потом мой старый наставник склонил передо мной голову. Это означало много
— Хочешь, я отвезу? — предложил он.
Я кивнул в ответ.
— С удовольствием, сэр.
Джим Батчер
Белая ночь
Посвящается
Джесс и Даре, новым членам нашей семьи
Глава ПЕРВАЯ
Многое на свете выглядит не тем, чем является на самом деле. И уж к самым плохим вещам это относится в первую очередь.
Я остановил свой покрытый боевыми шрамами, разноцветный «Фольксваген-Жук» перед старым чикагским многоквартирным домом — в каких-то четырех или пяти кварталах от моей берлоги. Обычно ко времени, когда полиция вызывает на место происшествия меня, дело обстоит довольно громко: налицо как минимум один труп, целое зарево синих мигалок, все замотано черно-желтой полицейской лентой, вокруг толкутся представители прессы — ну, или, по крайней мере, их прибытие ожидается с минуты на минуту.
На месте преступления царила совершеннейшая тишина. Я не увидел у подъезда ни одной полицейской машины, да и «скорая» стояла всего одна, с выключенными мигалками. Мимо прошла молодая мамаша с двумя детьми; один младенец ехал в коляске, другой ковылял по тротуару, ухватившись за руку матери. Пожилой мужчина выгуливал палевого лабрадора. Ни зевак, ни каких-либо других признаков чего-то из ряда вон выходящего.
Странно.
Неприятный холодок пробежал по моему загривку несмотря на солнечный майский день. Обычно я не начинаю напрягаться до тех пор, пока не столкнусь как минимум с одной кошмарной тварью, занимающейся каким-либо живописным злодеянием.
Я отмахнулся от этого, списав на возрастную паранойю. Ну, я не то, чтобы слишком уж стар, особенно для чародея, но возраст — такая штука, не успеваешь оправиться от одного кризиса, а на подходе уже другой, и наверняка этот новый не приятнее предыдущего.
Я вытянул ручник Голубого Жучка и вошел в подъезд. Лестничный марш, по которому я поднялся, настоятельно требовал замены выбитых плиток или по меньшей мере хорошей влажной уборки. Лифтовой холл оказался вымощен серо-голубой плиткой, отполированной в центре ногами почти до зеркального блеска. Выходившие в него двери были старыми, обшарпанными, зато из настоящего дуба. Мёрфи ждала меня в холле.
Пяти футов с копейками роста, весом в сотню фунтов с небольшим, Мёрфи вряд ли производит впечатление крутого чикагского копа, имеющего дело с маньяками и монстрами. Как-то не положено копам иметь такие русые волосы или такой курносый нос. Порой мне кажется, что Мёрфи стала крутым копом, на которого она не похожа, исключительно из чувства противоречия — впрочем, ни избыточная голубизна глаз, ни кажущаяся безобидность не скроют стального стержня ее характера. Она встретила меня деловым (типа, «мы-на-работе») кивком.